Красное море под красным небом - [4]

— Что ж, — сказал Жеан, проверяя печать на своей бутылочке, — это подбодрит проигравших.

— Знать бы только, кто проиграл, — подхватил Локки, и они одновременно опустошили бутылочки. Локки почувствовал, как в горло льется теплая, с сильным привкусом слив жидкость — очень крепкий напиток. Он вздохнул и поставил перед собой пустую бутылочку. Четыре бутылочки против одной, и он начинал чувствовать, что его способность сосредоточиваться слабеет. Крупье тасовал карты для следующей партии.

Мадам Дюренна снова глубоко, с удовольствием затянулась и стряхнула пепел в золотую пепельницу, стоявшую у ее правой руки. Она выпустила носом две ленивые струи дыма и из-под серой вуали посмотрела на карусель. Дюренна — природный хищник, всегда готовый выпрыгнуть из засады. Локки казалось, она всегда чувствует себя вольготнее за какой-нибудь маскировкой. Дюренна лишь недавно осела в городе и развернула крупную торговлю. Ранее она командовала пиратским кораблем, который в открытом море преследовал и топил суда работорговцев из Джерема. Свои шрамы она заработала не в гостиной за чаем.

Было бы очень, очень скверно, если бы такая женщина поняла, что Локки и Жеан рассчитывают на то, что сам Локки называет «неортодоксальными способами» выигрыша. Дьявольщина, лучше бы просто проиграть или попасться на мошенничестве служителям Шпиля. Тогда их, по крайней мере, ждала бы быстрая и безболезненная смерть. Служители Шпиля — работники очень занятые и толковые.

— Подождите сдавать, — обратилась мадам Корвалье к крупье, прерывая размышления Локки. — Мира, джентльменам не везло несколько раз подряд. Может, позволим им отдохнуть?

Локки постарался скрыть возбуждение: в «карусели риска» выигрывающая пара имеет право предложить партнерам краткий перерыв в игре, но это практикуется очень редко (по вполне понятным причинам — перерыв позволяет проигрывающим прийти в себя после выпивки). Может быть, Корвалье пытается скрыть собственную слабость?

— Джентльмены очень старались и потратили много сил, считая фишки и снова и снова придвигая их к нам. — Дюренна затянулась, выпустила дым. — Вы оказали бы нам честь, джентльмены, если бы согласились на короткий перерыв, чтобы освежиться и отдохнуть.

Ага. Локки улыбнулся и сложил руки перед собой на столе. Так вот в чем дело — показать собравшимся, как мало дамы считаются с противниками, какой неизбежной полагают свою победу. Своего рода этикетное фехтование, и Дюренна только что исполнила выпад, нацеленный в горло противника. Откровенный отказ слишком неучтив, Локки и Жеан должны дать очень деликатный ответ.

— Что может освежить лучше, чем игра с такими очаровательными противницами? — сказал Жеан.

— Вы невероятно любезны, мастер де Ферра, — ответила мадам Дюренна. — Но неужели вы хотите выставить нас бессердечными? Вы разрешили нам наслаждаться в полной мере. — Она сигарой указала на сласти мадам Корвалье. — И откажете нам в ответной любезности?

— Мы ни в чем вам не отказываем, мадам, но просим удовлетворить величайшее желание, ради которого вы пришли сюда сегодня, — желание играть.

— Впереди у нас еще много партий, — добавил Локки, — и нам не хотелось бы причинять дамам даже малейшие неудобства.

С этими словами он сделал знак крупье.

— Пока никаких неудобств вы не создавали, — любезно сказала мадам Корвалье.

Локки с тревогой отметил, что этот разговор привлек внимание множества собравшихся. Они с Жеаном бросили вызов женщинам, считавшимся в Тал-Верраре лучшими игроками в «карусель риска», и вокруг их стола на пятом этаже Солнечного Шпиля собралась многочисленная публика. За другими столиками раньше тоже шла игра, но по какому-то негласному уговору между заведением и посетителями она прекратилась, и все приготовились смотреть финал.

— Хорошо, — сказала Дюренна, — мы не возражаем против продолжения игры. Возможно, вам повезет.

Отказ Дюренны от своего предложения не принес Локки облегчения: в конечном итоге она рассчитывала и дальше вытряхивать из них с Жеаном деньги, как повар выбрасывает долгоносиков из мешка с мукой.

— Шестая партия, — сказал крупье. — Начальная ставка — десять солари.

Игроки отделили по две фишки, и крупье выбросил перед каждым по три карты.

Мадам Корвалье прикончила очередную вишню в шоколаде и облизала пальцы. Прежде чем взять свои карты, Жеан на мгновение сунул пальцы левой руки под воротник рубашки и пошевелил ими, как будто почесался. Через несколько секунд Локки проделал то же самое и заметил, что мадам Дюренна, наблюдавшая за ними, закатила глаза. Сигналы между игроками вполне приемлемы, но обычно бывают более тонкими.

Дюренна, Локки и Жеан взяли свои карты одновременно; Корвалье чуть задержалась, пальцы у нее были еще влажными. Она негромко рассмеялась. Радуется хорошему раскладу или опять strut peti? Дюренна выглядела очень довольной, но Локки был уверен, что она даже во сне сохраняет такое выражение. На лице Жеана ничего не отразилось. Локки постарался изобразить легкую усмешку, хотя его три карты были настоящим хламом.

В дальнем конце зала спиральная лестница с медными перилами (у ее подножия стоял рослый охранник) вела на шестой этаж, переходя наверху в короткую широкую галерею. Внимание Локки привлекло легкое движение на этой галерее: полускрытая в тени фигура хорошо одетого человека. Теплый золотой свет фонарей отражался в стеклах очков, и Локки почувствовал прилив острого возбуждения.