Красная Шапочка - [9]

Он смотрит снизу вверх, и я замечаю, что его глаза тоже пылают. Сегодняшний вечерний закат делает сумасшедшие вещи. Интересно, а мои тоже пылают? Ксавьер улыбается, но ненадолго, а затем снова отводит взгляд.

— Это не она, но я чувствую мое, — говорит он какую-то бессмыслицу.

— Это не она, так что держись от нее подальше, — голос Доминика звучит так, будто он ест гравий. Может ли здесь кто-нибудь нормально разговаривать? Почему все рычат?

— Она не спарившаяся, — отвечает Ксавьер, но это звучит не так, как будто он бросает вызов, больше похоже на вопрос.

— Воскресенье, — это, наверное, любимое слово Доминика, потому что по какой-то причине воскресенье является ответом на все вопросы.

Я не знаю, что должно произойти, но меня раздражает Доминик. Повернувшись к нему и положив руки на бедра, я встаю в свою лучшую нахальную позу, но он не обращает внимания. Хорошо. Будь по-твоему.

— Я пошла внутрь. Я буду признательна, если вы сведете борьбу до минимума, или продолжите ее где-нибудь в другом месте. — Я направляюсь к задней двери пекарни и достаю ключи, но поворачиваюсь вовремя, чтобы застать Ксавьера, когда тот возвращается снова в лес. — Эй, тебе нужно что-нибудь покушать, просто оставь камень на столе для пикника. И я оставлю для тебя корзину. — Я киваю на стол, который стоит на тот случай, если работникам нужно будет выйти на улицу на перерыв, или в те редкие дни, когда я выхожу на улицу и наслаждаюсь книгой на солнышке.

Доминик просто смотрит на меня, не похоже, что ему нравится моя идея, но Ксавьер кивает головой в знак признательности. Ха! Теперь у меня есть местный клиент! Он может не платить, но это уже маленькая победа. Через секунду я вхожу внутрь, запираю за собой дверь и поднимаюсь в спальню. Как только я оказываюсь там, я осторожно одергиваю шторы и смотрю вниз, чтобы увидеть, что оба мужчины ушли. Я отхожу и плюхаюсь на кровать.

— Что за фигня? — шепчу я в тишину комнаты.

Глава 4 Доминик

Смотрю, как Руби возвращает свою сексуальную попку внутрь здания, когда я пытаюсь сохранить контроль. Толстая металлическая дверь захлопывается за ней, пряча от меня эту прекрасную круглую задницу. Вижу, что она в безопасности в своем доме, и это немного успокаивает мои нервы, но не моего волка. Он все еще на грани, хочет вырваться и отметить свою пару.

Мой волк хочет оставить свой запах на ней, чтобы другие знали об этом, но это не единственная причина, почему я не стану этого делать. Если бы я мог просто оставить свой след на ней с самого начала, этого бы не случилось. Ксавьер бы учуял меня на ней, потому что никто не может пометить самку, если только она сама не захочет стать чьей-то на следующее полнолуние. Я уверен, что Руби увидела изменение в моих глазах. Вероятно, она сказала себе, что на самом деле не видит этого или что это была игра света.

Я понял, что мой волк учуял ее страх в двух кварталах отсюда. Мне потребовались все силы, чтобы удержать его под кожей и не кинуться к центру главной улицы. Вид местного шерифа в образе волка заставил бы любых приезжих туристов кричать и бежать по улице.

Сделав несколько глубоких вдохов, я пытаюсь успокоиться. Мне нужно всего лишь использовать ключ от пекарни, который лежит у меня в кармане. Я сохранил дубликат после заключения сделки о продаже; никоим образом моя пара не будет жить в доме, к которому я не имею легкого доступа. Мне нужно защищать ее, что я и делал каждую ночь с тех пор, как она переехала сюда — тихо проскальзывая через черный вход пекарни, я спал у лестницы, ведущей в ее комнату. Это немного успокаивает моего волка и меня, по крайней мере, я нахожусь близко к ее запаху. Я уверен, Гвен ощущает меня тут повсюду, но мне плевать; я должен быть рядом с моей возлюбленной.

У меня заканчивается время, и я понятия не имею, что собираюсь делать. Мне нужно сблизиться с ней и получить ее благосклонность, потому что в субботу вечером, когда луна будет высоко в небе, мой волк возьмет верх.

Но в эту секунду у меня есть более насущная проблема. Смотрю на лес и надеюсь, что Ксавьер ушел не далеко. Я дал немного воли своему волку, подхватил его запах, а затем бросился в лес, идя по его еще не остывшему следу. Не пройдя и полмили, я наконец-то настиг его: он сидел рядом с ручьем, его голова была прикрыта руками. Он будто не слышит меня, но я понимаю, что это не так, когда подхожу и сажусь рядом с ним.

— Я думал… — Он позволяет своим словам повиснуть в воздухе, потому что их трудно закончить. Я понимаю, насколько это сложно.

— Ты думал, что нашел ее, я знаю.

Он поворачивает голову и смотрит на меня, его волк всегда присутствует в его глазах. Это то, что происходит, когда ты позволяешь себе оставаться в дикой природе слишком долго. Ты становишься больше зверем, чем человеком. Я удивлен, что его волк не поглотил его полностью, никогда больше не позволяя проявится человеческому подобию.

— У тебя есть твоя пара, но ты ее даже не отметил, — рычит он на меня, крепко сжимая челюсти. Он явно взволнован тем, что я не востребовал свою собственную половинку. Это касается нас обоих.

— Тебе известно, что я не могу полностью спариться с ней до полнолуния, — отвечаю я ровным голосом, не желая его провоцировать. Нечестно добивать сломавшегося человека, даже если агрессия струится по моему телу. Мой волк не любит этого.