Красная подать - [24]

— Тогда можем начинать, — произнес Кулл. Он сделал жест в направлении Шензара. — Отправь сигнал «Последнему вздоху». Пусть сюда спустят рабов с мостика. Этим системам потребуется ремонт. Они могут брать с «Имперской истины» любые нужные запчасти. И найдите еще пленников для Когтей. Мы должны утолять их жажду, пока они нам не понадобятся. Если понадобятся.

Рогатый шлем Шензара качнулся, кивнув.

Кулл снова перевел взгляд на экран. Чудовищная огневая мощь терминаторов Шензара повредила большую часть аппаратуры в зале. Понадобится починить огромный блок мониторов, занимающий один из верхних этажей помещения — примерно треть дисплеев, фиксировавших материал пикт-записей со всей Скважины №1, треснула или не работала. Оставшиеся непрерывно двигающимся циклом показывали похожее на вольеры внутреннее пространство всех тюремных камер, подвесных клеток и малых рудничных шахт. Кулл секунду глядел на беззвучные, зернистые и черно-белые дела тысяч заключенных. Подавляющее большинство все еще было пристегнуто оковами к койкам. Многие пялились на двери камер или самозабвенно предавались злым или паническим спорам. Все они слышали вопли Первой Смерти, расправлявшейся с защитниками пустотного щита, и до многих донеслись отголоски стрельбы в окружной крепости. Кулл задался вопросом, понимают ли они, что до спасения рукой подать. Он подозревал, что как минимум один из них это понимает.

— Мой принц, системы перехвата управления под контролем, — протрещал в воксе голос Кейла, предводителя Пятого Когтя. — Остальные из моего Когтя на позиции.

— Хорошо, — произнес Кулл, все еще глядя на узников. — Выпускай их.

Сирены отключились так же внезапно, как заработали. У Скелла болели уши. Он заерзал на койке, пытаясь дышать помедленнее и подавить тошнотворный ужас, заполнявший его нутро.

— Что теперь? — спросил Долар.

— Не знаю, — сказал Скелл. — Я не знаю, что творится.

Однако он знал. Не определенно, не так, как смог бы объяснить. Но он понимал. Они пришли за ним, как и говорил голос. Твари, терзавшие его во снах, возникли в реальности.

— Я слышал стрельбу, — протянул Долар. — Сверху.

— Они перебили законников, — произнес Скелл.

— Кто они?

— Сказал же, не знаю.

Долар покачал головой.

Раздалось гудение, от которого оба подскочили. Последовал глухой стук и лязг — магнитные наручники отключились и свалились. Они переглянулись. До утренней смены оставался еще по меньшей мере час. Никого и никогда не расковывали в ночной цикл.

— Что… — начал было Долар, но не успел продолжить. Взвизгнув петлями, дверь их клетки со скрежетом открылась. Запорную систему открыли удаленно.

Какую-то секунду стояла полная тишина. Скелл уставился на открытый люк, на мостик снаружи и на дальнюю сторону Скважины №1, от которой их отделяла отвесная пропасть шахты. Двери камер и решетки подвесных клеток повсюду вокруг тоже были открыты. Отперты оказались все десятки уровней круглой тюрьмы.

Он услышал первые восклицания, которые бстро слились в ликующие вопли, разносившиеся вверх и вниз по шахте. Джаред, Глоф, Роулен и Питс, обитатели камер по бокам от них, радостно орали. Недзи и Холлис в камере снизу прыгали от восторга.

Они были на свободе. Все они. И осознание этого факта перепугало Скелла сильнее, чем все остальное, случившееся за эту ночь.

Царил хаос. В Скважине №1 размещалось почти сто тысяч заключенных. Когда Кейл из Пятого Когтя взломал системы замков Окружной Крепости и автоматически открыл камеры с клетками, все они впервые за уже долгое время увидели надежду. Спустя несколько мгновений ошеломленного недоверия, саван страха и неопределенности, повисший над тюремным рудником, оказался сдернут.

Десятки тысяч узников боролись за свободу. Мало кто задержался подумать, что же творится. Осознание того обстоятельства, что остальные пользуются моментом, выгнало всех из камер и клеток на мостики, кольцом опоясывавшие внутреннее пространство рудника. Несколько безумных и бесценных минут казалось, будто происходит величайший побег из тюрьмы в истории сегментума.

Убийства начались почти сразу же. Мостики не были рассчитаны на то, чтобы разом вместить всех обитателей главной тюрьмы Зартака. Людей перекидывали через перила в бездну шахты то ли сознательно, то ли просто напором исступленных, перемазанных сажей тел. Их крики с легкостью терялись среди гама, который отдавался от высоких стен огромной ямы. Других же хватали и сбрасывали с края — это снова вспыхнули разборки между бандами, да по-быстрому сводились старые счеты.

Никого из законников не было видно, и толпа устремилась к поверхности. Ни один гравилифт не работал, так что люди набились на лестницы. Те, кто находился на верхних уровнях и первым выбрался из своих подвесных клеток, быстро раскаялись в собственной торопливости. Они обнаружили, что наверху каждого пролета их ждет по одиноко стоящей фигуре — закованному в молнии гиганту, столь же непоколебимому, как изваяния арбитраторов по бокам от адамантиевых ворот округа.

И вот тогда-то и началось настоящее избиение.

Восьмой Коготь Джарка с хохотом открыл огонь по давке в лестничных клетках. Их болтеры уничтожили передние ряды узников, разрывая худые и покрытые коркой пыли тела на дымящиеся куски мяса и костей. Громовой грохот их оружия обрушился в шахты, глуша и дезориентируя находившихся сзади, продолжавших проталкиваться вверх. Повелители Ночи добавили к воплям истребляемых записанные звуки страдания своих предыдущих жертв, исходящие из решеток воксов, создавая акустическую атаку, которая заполонила Скважину №1 гуляющим эхом чистейшего ужаса.