Красная камелия в снегу - [19]
Так что большой неожиданностью для Юли моя поездка быть не могла. Проблема для нее была не в том, что я уезжаю, а в том, куда я еду: она болезненно воспринимала мои командировки именно в Дальне-Покутино. Хотя прямо она ничего не говорила, я видел это по тому, как она отводит глаза и поджимает губы. Конечно, о причине я догадывался…
То же произошло и на этот раз. Едва я сказал, что завтра еду в Дальне-Покутино, Юля помрачнела и отвернулась.
— Надолго? — спросила она, глядя куда-то в область своего плеча.
— Ну, завтра к середине дня доберусь до места, ознакомлюсь с делом и постараюсь сразу же повидать подзащитного. Послезавтра с утра слушание. Думаю, за один день управятся. Правда, если придется писать кассационную жалобу…
— Понятно. А где ты будешь ночевать?
— Где всегда: в Доме колхозника или как его там. Жуткая дыра. С клопами.
Дальне-Покутино — обыкновенное село, которое при очередной административной перекройке сделали районным центром, не позаботившись о том, что ныне зовется солидным словом «инфраструктура». Попросту говоря, ни транспорта, ни гостиницы, ни ресторана, ни поликлиники, ни кинотеатра, ни… так далее. К тому же райцентр располагался в стороне от железной дороги, и попасть туда из N*** можно было только автобусом, который тащился по пыльным раздолбанным проселкам три с лишним часа. Я добрался до Дальне-Покутна примерно к полудню и тут же поспешил в районный суд.
Местная Фемида обитала в деревенской избе: зал заседаний в горнице, совещательная комната в закутке за печкой, канцелярия и архив в сенях. Во дворе в бывшем сарае помещалась юридическая консультация, состоящая из одного адвоката. Оттуда я и начал знакомство с делом.
Этим единственным адвокатом села Дальне-Покутино была Женя Лурье, наша сверстница, выпускница Харьковского юридического института. Так же как и я, она угодила по распределению в N***-скую областную коллегию адвокатов, и после стажировки ее отправили адвокатствовать в это самое Дальне-Покутино. (Мне удалось избежать подобной участи только потому, что я был женат, жена работала в N***, а гуманный советский закон не разрешал разлучать супругов.)
Женя встретила меня на пороге сарая-кабинета:
— A-а, опять тебя прислали… — В голосе ее мне послышалось разочарование.
— А кого бы ты хотела?
Вопрос был бестактный и даже жестокий: ведь я прекрасно понимал, как она тоскует здесь в одиночестве. И вообще, ей двадцать четыре года, а какие здесь мужчины?.. Да и у нас в коллегии преобладали старые и женатые… В этом смысле и нужно было понимать ее ответ:
— Да все равно, кого бы ни прислали. Значит, ты будешь защищать Сбитнева? Тогда поспеши в канцелярию, а то Нинка сейчас уйдет на обед, и кто ее знает — может, сегодня и не вернется.
Я застал Нинку в последнюю минуту, она уже закрывала свой офис в сенях. Недовольная, что задерживаю ее всякими пустяками, ворча и чертыхаясь, она выдала мне под расписку уголовное дело.
— Нина, ты сегодня вернешься?
— Не знаю, — буркнула она, запирая дверь на висячий замок. — Делов невпроворот.
Имелись в виду, разумеется, дела домашние, а не судебные.
Дело выглядело довольно нелепо, во всяком случае на первый взгляд. Мой подзащитный, городской парень по имени Виталий Сбитнев — уголовник-рецидивист по кличке Чума, имеющий к двадцати семи годам три судимости, — решил ограбить магазин в Дальне-Покутино. «Для сбора необходимой информации», говорилось в обвинительном заключении, Сбитнев «создал преступную организацию», то есть подыскал себе помощника из местных жителей. Им оказался семнадцатилетний школьник Вася Хохлаткин. И вот в ночь с 7 на 8 мая «банда Сбитнева — Хохлаткина, вооруженная плотницким молотком и охотничьим ножом», взломала двери магазина и похитила оттуда моток веревки, керосиновую лампу и спички. При этом Сбитнев зверски избил Хохлаткина, последний пришел домой окровавленный и все рассказал родителям.
Странная история. Зачем такой опытный вор, как Чума, полезет грабить жалкую сельскую лавочку, да еще свяжется с деревенским мальчишкой? Что-то здесь недосказано…
Прихватив уголовное дело (Нинка так и не появилась), я вышел из сеней во двор. Посреди просторного двора, на пороге своего кабинета-сарая сидела, расставив голые колени, Женя и кормила хлебными крошками рыжую курицу. Увидев меня, она натянула юбку на колени и подвинулась, освобождая место рядом с собой.
— Ну что? Как понравился детективный роман? — Она продолжала бросать крошки.
— Ничего не могу понять. «Вооруженная банда» похищает веревку и керосиновую лампу… Бред какой-то!
— Если бы это по крайней мере была лампа Алладина… — Женя засмеялась и повернулась ко мне. — Ты обратил внимание на дату, когда это произошло? В ночь на восьмое мая. Верно? А чем замечателен этот день? Ага, не знаешь. Это единственный день в году, когда в нашей лавочке продают водку — к празднику Победы. Разрешено райкомом. В течение этого святого дня сельпо продает тысячу двести литров водки, примерно по два литра на каждый двор. Никто не работает — все в очереди. А вечером и на следующий день все пьют. Хватает примерно на сутки, утром десятого мая похмеляются уже одеколоном.
Владимир Матлин до эмиграции жил в Москве. Окончил Московский юридический институт, работал адвокатом, переключился на журналистику. Был редактором и сценаристом на Центральной киностудии научнопопулярных фильмов. Эмигрировал в Америку в 1973 году. Работал редактором в русском отделе “Голоса Америки“, вел несколько программ под псевдонимом Владимир Мартин. Писать и систематически публиковать рассказы начал в 80-х годах, печатался в зарубежных русскоязычных изданиях, а с 90-х годов и в России. В издательстве “Захаров“ вышли семь сборников рассказов и повестей.
Владимир Матлин половину жизни — 40 лет — прожил в СССР (в Москве), вторую половину — в Америке (в Вашингтоне). Окончил Московский юридический институт, работал адвокатом, постепенно переключился на журналистику. Был редактором и сценаристом на киностудии Центрнаучфильм. Эмигрировал в 1973 году, более двадцати лет проработал на “Голосе Америки“. В эмиграции начал публиковать рассказы и повести: сначала в американских русскоязычных журналах, затем в России. Издал семь сборников рассказов и повестей.
Владимир Матлин многолик, как и его проза. Адвокат, исколесивший множество советских лагерей, сценарист «Центрнаучфильма», грузчик, но уже в США, и, наконец, ведущий «Голоса Америки» — более 20 лет. Его рассказы были опубликованы сначала в Америке, а в последние годы выходили и в России. Это увлекательная мозаика сюжетов, характеров, мест: Москва 50-х, современная Венеция, Бруклин сто лет назад… Польский эмигрант, нью-йоркский жиголо, еврейский студент… Лаконичный язык, цельные и узнаваемые образы, ирония и лёгкая грусть — Владимир Матлин не поучает и не философствует.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.
В своей чердачной студии в Пензансе умирает больная маниакальной депрессией художница Рэйчел Келли. После смерти, вместе с ее гениальными картинами, остается ее темное прошлое, которое хранит секреты, на разгадку которых потребуются месяцы. Вся семья собирается вместе и каждый ищет ответы, размышляют о жизни, сформированной загадочной Рэйчел — как творца, жены и матери — и о неоднозначном наследии, которое она оставляет им, о таланте, мучениях и любви. Каждая глава начинается с заметок из воображаемой посмертной выставки работ Рэйчел.
Эльф по имени Блик живёт весёлой, беззаботной жизнью, как и все обитатели "Огненного Лабиринта". В городе газовых светильников и фабричных труб немало огней, и каждое пламя - это окно между реальностями, через которое так удобно подглядывать за жизнью людей. Но развлечениям приходит конец, едва Блик узнаёт об опасности, грозящей его другу Элвину, юному курьеру со Свечной Фабрики. Беззащитному сироте уготована роль жертвы в безумных планах его собственного начальства. Злодеи ведут хитрую игру, но им невдомёк, что это игра с огнём!
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…
Рассказ из сборника «Русские женщины: 47 рассказов о женщинах» / сост. П. Крусанов, А. Етоев (2014)
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.