Красная камелия в снегу - [12]
Работу Володя нашел довольно быстро. Должность была совсем скромная — младший научный сотрудник. Но где! В Исторической библиотеке! Вот уж где он получит доступ к книгам, которые не выдают без специального разрешения… Это с лихвой компенсировало низкую зарплату. А кроме того, на столь незаметной должности «они» просто потеряют его из виду…
Но «они» его не забыли. Следующая встреча с опричниками произошла через три года. На этот раз дело было серьезное: Володю подозревали в авторстве ходившей по рукам самиздатовской статьи «Восстание крестьян Тамбовской губернии под руководством Антонова (1920–1921 гг.)». Он отрицал всякую причастность к статье. Дома провели обыск, но ничего существенного обнаружено не было. Володя держался стойко, уверенность ему придавал тот факт, что подозревали еще трех человек, и значит, ничего толком не знали. Трудность же его позиции заключалась в том, что статью написал и пустил в самиздат действительно он…
Замысел статьи пришел, когда, роясь в закрытых хранилищах, куда он проникал тайком ото всех, Володя обнаружил несколько газетных публикаций того времени, а главное, политическую программу восставших крестьян. Это был настолько серьезный, зрелый и продуманный документ, что можно было только подивиться тому, как деградировало политическое мышление в стране даже среди интеллектуалов — завсегдатаев курилки. Володя кропотливо подбирал материалы о причинах восстания, его руководителях и главных событиях. Результатом почти двухлетней работы стала статья объемом в тридцать машинописных страниц, через один интервал. Сочувствие автора к повстанцам проступало в каждой строчке.
Статья вызывала огромный интерес, ведь большинство образованных людей лишь краем уха слышали о какой-то «антоновщине» и «тамбовских бандах». Из статьи они узнавали, что восстание имело четкую политическую программу и цель: создание «крестьянской республики без коммунистов», что в 1921 году повстанческая армия насчитывала сорок тысяч человек, входивших в двадцать дивизий, и вела боевые действия против 100-тысячной Красной армии под командованием Тухачевского, Котовского, Уборевича и других опытных командиров.
К статье власти отнеслись со всей серьезностью, это не какой-то там Хемингуэй… Надо отдать должное Володе: во время работы над статьей он сумел принять такие меры предосторожности, что следователям никак не удавалось установить его авторство. Подозревали — да, но бесспорно доказать не получалось. Начать с того, что писал Володя не дома, а на работе, забившись в дальнее помещение и притворяясь, что составляет опись книг и документов. Писал ручкой, рукопись прятал в старых шкафах, куда не заглядывали десятилетиями. Никогда ни одного документа не выносил за пределы хранилища. И допустил всего одну ошибку: готовую рукопись принес Жанне для печати на машинке.
При обыске у Степановых сотрудники КГБ изъяли Володину машинку, но экспертиза показала, что рукопись отпечатана не на ней. Тогда были произведены обыски и проверены пишущие машинки у всех друзей и знакомых Володи Степанова, включая Таню Лефтинину и даже Юру Котельникова, который сам служил в районной прокуратуре. Володя это предвидел, и Жаннину машинку, разобрав на части, они спрятали во дворе соседнего дома. Но чего они не знали — в КГБ уже давно был образец шрифта этой машинки…
На первом допросе Жанна категорически отрицала свою причастность к этому делу. Она сказала, что машинка уже давно сломалась и она выбросила ее на помойку. Наивность такой отговорки была очевидна, Володя это хорошо понимал. Он понимал также, что не сегодня завтра ее арестуют и подвергнут настоящей обработке. Это значило, что в конце концов посадят и его и ее… Мысль о том, что Жанна из-за него попадет на несколько лет в лагеря, была невыносима. Володя не мог этого допустить.
Он назначил ей встречу у входа в библиотеку.
— Вот что, я все продумал и решил. Завтра же пойду к следователю и сделаю признание. Да, я написал эту статью, напечатал на машинке, которую одолжил у Жанны Агранович, и пустил статью в самиздат. Машинку я разобрал на части и спрятал. Жанна ничего об этом не знает: я ей только сказал, что машинка сломалась, починить эту рухлядь невозможно и я выбросил ее на помойку. Все. Почему они мне поверят? А я могу предъявить спрятанные во дворе части твоей машинки. Поверят, это им выгодно.
Жанна с ужасом смотрела ему в глаза. Они стояли на ступенях широкой, величественной лестницы. Влажный мартовский снег тяжелыми хлопьями ложился на ее плечи, вязаную шапочку, застревал в ресницах. За их спинами, еле видимое сквозь снегопад, высилось самое прекрасное здание Москвы — Дом Пашкова. Снежная пелена отделила их от всего мира, они остались вдвоем, на очной ставке друг с другом, со своим будущим, со своей совестью…
— Ты берешь все на себя, — сказала она, и голос ее задрожал.
— Разве лучше, если мы сядем оба? Мне не в новинку, а ты там пропадешь. Лагерь не место для женщины, поверь мне.
— Тебя посадят надолго.
Она заплакала. Слезы на ее щеках мешались со снегом.
— Ты будешь совсем один. — Она отерла лицо перчаткой. — Тебе необходимо жениться. Да, жену допустят в суд, а потом в лагеря. Ты сам говорил, как это важно. Твоя мама не сможет, она физически не выдержит. Тебе нужна жена.
Владимир Матлин до эмиграции жил в Москве. Окончил Московский юридический институт, работал адвокатом, переключился на журналистику. Был редактором и сценаристом на Центральной киностудии научнопопулярных фильмов. Эмигрировал в Америку в 1973 году. Работал редактором в русском отделе “Голоса Америки“, вел несколько программ под псевдонимом Владимир Мартин. Писать и систематически публиковать рассказы начал в 80-х годах, печатался в зарубежных русскоязычных изданиях, а с 90-х годов и в России. В издательстве “Захаров“ вышли семь сборников рассказов и повестей.
Владимир Матлин половину жизни — 40 лет — прожил в СССР (в Москве), вторую половину — в Америке (в Вашингтоне). Окончил Московский юридический институт, работал адвокатом, постепенно переключился на журналистику. Был редактором и сценаристом на киностудии Центрнаучфильм. Эмигрировал в 1973 году, более двадцати лет проработал на “Голосе Америки“. В эмиграции начал публиковать рассказы и повести: сначала в американских русскоязычных журналах, затем в России. Издал семь сборников рассказов и повестей.
Владимир Матлин многолик, как и его проза. Адвокат, исколесивший множество советских лагерей, сценарист «Центрнаучфильма», грузчик, но уже в США, и, наконец, ведущий «Голоса Америки» — более 20 лет. Его рассказы были опубликованы сначала в Америке, а в последние годы выходили и в России. Это увлекательная мозаика сюжетов, характеров, мест: Москва 50-х, современная Венеция, Бруклин сто лет назад… Польский эмигрант, нью-йоркский жиголо, еврейский студент… Лаконичный язык, цельные и узнаваемые образы, ирония и лёгкая грусть — Владимир Матлин не поучает и не философствует.
Им по шестнадцать, жизнь их не балует, будущее туманно, и, кажется, весь мир против них. Они аутсайдеры, но их связывает дружба. И, конечно же, музыка. Ред, Лео, Роуз и Наоми играют в школьной рок-группе: увлеченно репетируют, выступают на сцене, мечтают о славе… Но когда Наоми находят в водах Темзы без сознания, мир переворачивается. Никто не знает, что произошло с ней. Никто не знает, что произойдет с ними.
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.
Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.
Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.