Красная Армия в начале Второй мировой. Как готовились к войне солдаты и маршалы - [19]

К примеру, в ходе войны выяснилось, что численность люфтваффе непомерно высока и превышает потребности этого вида. В люфтваффе по состоянию на начало войны находилось свыше 20 процентов всей живой силы Германии. Из 1 млн. 700 тыс. военнослужащих люфтваффе непосредственное отношение к авиации имели лишь 588 тыс. человек и еще 571 тыс. человек служили в зенитной авиации. Остальные – это вспомогательный персонал, а проще говоря – бездельники. Да и зенитчиков в то время столько еще не требовалось. Когда Сухопутные войска, понесшие к 1942 году непомерные потери, попросили передать им без ущерба для авиации и флота соответственно всего лишь 50 и 10 тыс. чел., им в этом было отказано. Вместо этого Геринг распорядился создать порядка 10 авиаполевых дивизий. Для этих дивизий не было в достатке подготовленных унтер-офицеров и офицеров, а назначенные командовать этими дивизиями авиационные генералы понятия не имели, что такое сухопутная война и как управлять такими дивизиями. В результате пехотные дивизии Сухопутных войск так и не получили столь необходимого ими пополнения, а неспособные воевать в поле авиаполевые дивизии люфтваффе составили легкую добычу для советских пехотинцев.

Немногим лучше обстояло дело в дивизиях войск СС, количество которых к концу войны составило около 40. Но командование этих дивизий тоже не умело руководить боевыми действиями, в результате чего дивизии СС несли огромные потери, по большей части не диктовавшиеся обстановкой. В результате большое количество солдат и офицеров погибло, не принеся той пользы, которую они могли бы дать. Об этом не раз упоминают сами же немецкие мемуаристы.

Стратегические ошибки немецкого генералитета

Так в чем же истинные причины поражения Германии?

Не претендуя на сколько-нибудь полный и обстоятельный анализ и не беря на себя смелости утверждать что-либо в вопросе, о котором вот уже больше чем полвека спорят маститые ученые и военные разных сторон, все же хочу обратить внимание на некоторые моменты, которые не были учтены в должной мере немецким высшим военным руководством и которые отнюдь не свидетельствуют о гениальных военных талантах гитлеровских фельдмаршалов.

Не будем подниматься на уровень высшего государственного и политического руководства Германии. Не будем ссылаться и на такую проблему, как проблема Припятских болот, которая неизбежно рассекала фронт вермахта на две изолированные друг от друга части и делала крайне трудным выполнение безупречного плана летней кампании. Однако гениальные полководцы обязаны уметь решать подобные проблемы.

Первая стратегическая ошибка была такова. По мнению (послевоенному) фельдмаршала Рунштедта, при выборе первоначальной диспозиции немецких войск была допущена ошибка, отрицательно повлиявшая на операции, последовавшие за первым ударом. Он имеет в виду разрыв между его левым и правым флангами армий Бока из-за Припятских болот. Рунштедт, воевавший именно в этих местах во время Первой мировой войны, знал, что русская кавалерия может действовать в Припятских болотах! Знал, но пренебрег! И только чудо спасло группу армий «Центр» от флангового удара русских. Но рассчитывать на чудеса в боевых действиях? Едва ли это стратегическое предвидение.

Второй стратегической ошибкой, одной из самых серьезных, явилось то, что летняя кампания 1941 года началась без четко определенной и выработанной цели и единого взгляда на кампанию. Одни генералы предлагали основной удар наносить на центральном направлении и идти кратчайшим путем на Москву, полагая, что падение русской столицы подорвет способность русских к дальнейшему сопротивлению и расколет фронт Красной Армии на две изолированные друг от друга группировки.

Другие полагали, что надо наносить удары северной группировкой на Ленинград, а южной на Киев. Это даст возможность соединиться с финнами и получить в свое распоряжение хлеб и промышленность Украины с перспективой получения и нефти бакинских промыслов. После этого Москва сама упадет в руки вермахта.

Эта генеральская борьба продолжалась и после начала войны. Гитлер оказался между двух прессующих его генеральских группировок. Сначала он согласился со сторонниками удара на Москву. Поэтому группа армий «Центр» была самой сильной из трех групп. Затем под влиянием сторонников второго варианта, он склонился к южному варианту. Началась переброска подвижных соединений на южное направление (танковая группа Гудериана). Хотя на юге и была одержана грандиозная победа и пал Киев, но это затормозило движение группы армий «Центр», и опосредствованно и движение группы армий «Север».

Пока шло это метание, драгоценное время уходило. Кто в этом виноват? Гитлер? Или генералы, каждый из которых тянул одеяло на себя? Но во всех случаях это говорит не в пользу стратегических способностей фельдмаршалов, поставивших личные амбиции выше общего дела.

Общий итог кампании 1941 года указывает нам еще одну, очень традиционную для германского воинства ошибку – переоценку своих возможностей и способностей, и занижение возможностей и способностей противника. Гитлеровские генералы так и не сумели подавить в себе этого тевтонского чванства. Так, Гальдер уже в августе 1941-го признает, что силы России мы недооценили, хотя ранее 3 июля пишет, что кампания в целом выиграна. Эта абсолютная убежденность в том, что у них все получится, лишила их возможности просчитать, а как вести войну дальше, если окажется, что разгромить Красную Армию в приграничном сражении не удастся, если государственный строй СССР окажется более прочным, чем они полагали. Говоря языком картежников, они сделали ставку на одну единственную карту, рассчитывая сорвать банк, и не думая о том, что будет, если карта не пойдет.