Красивые души - [50]

Значит, ему следует считать чудом, что в тот вечер после концерта она не отказалась от его предложения? Должно быть, от Фудзико потребовалась изрядная решимость, чтобы, пренебрегая направленными на нее любопытными взглядами, войти в номер гостиницы с окнами на императорский дворец. Зачем она встретилась с Каору, осознанно подвергая себя опасности? Он выстроил в ряд все мыслимые объяснения, но в конце концов остановился на одном: она любит его, а не кого-то другого.

Он не был высокого мнения о своей персоне, но более правдоподобную версию придумать не мог. Чтобы окончательно в ней удостовериться, ему не хватало только решающих слов Фудзико, ее отношения. Как бы ловко ее ни уговаривали, она не выйдет замуж за принца Киёхито… Вот каких обещаний ждал Каору.

Времени на раздумья не было, но разговаривать с Фудзико без подготовки не стоило. Наблюдая за хорошо знакомыми ему улицами Нэмуригаоки, Каору поразился. Суета, которой была окружена Фудзико, выходила за рамки его воображения. В парке и на дороге вокруг стало попадаться слишком много незнакомых лиц. Они прогуливались мимо дома Асакава, неумело притворяясь случайными прохожими. Все они как обязательный атрибут носили на плече сумку, запустив в нее руку. Скорее всего, в каждой из этих сумок спрятан фотоаппарат. Если один и тот же прохожий по десять раз на дню проходит мимо дома Фудзико, его можно считать только шпиком.

В детстве его старший брат Мамору силой заставил Каору помогать в тайной фотосъемке переодевания Фудзико. Волей судьбы Каору даже проник в ее комнату. Тогда он и сам ничем не отличался от соглядатаев, вьющихся вокруг нее. Но сейчас за Фудзико следит множество неприметных глаз, полных любопытства. Особенно много их становится утром, когда Фудзико едет на работу. Он наденет костюм, смешается с толпой спешащих на службу и будет следовать за ней с начала дня. Чтобы уйти от чужих глаз и остаться с Фудзико наедине, нужно самому стать невидимкой. Она в трех шагах от него, а встретиться с ней невозможно… От одной этой мысли становилось тяжело дышать.

Он названивал ей по телефону, но всегда подходили ее мать или бабка. Фудзико поздно возвращалась домой, и если бы он вел себя слишком настойчиво, это причинило бы беспокойство ее семье. Отбиваясь от атак журналистов, домашние особенно нервно воспринимали ночные звонки и, стараясь оградить от них Фудзико, первыми снимали трубку. Если бы Каору Токива назвал свое имя, семья Фудзико не отнеслась бы к нему с подозрением. Но, попросив передать Фудзико слова благодарности за то, что она пришла на его концерт, он был бы не вправе звонить ей снова.

В этих страданиях прошло десять дней. Молясь об удаче, он позвонил Фудзико в десять утра в воскресенье, в такое время она наверняка должна быть дома. Ему повезло: Фудзико сама взяла трубку. Она была вежлива, но как-то официально деловита. Каору понял: она старается быть осторожной.

Он сказал, что хочет с ней встретиться:

– Как бы это ни было сложно, но если мы не встретимся, я заболею.

– Каору, мне так хотелось поговорить с тобой, – выслушав его, сказала Фудзико, в ее голосе появились теплые интонации. Правда, она произнесла это шепотом, будто боялась родных.

– Скажи, что случилось?

– Я и сама не знаю. Как будто все ждали дня, когда ты выйдешь на сцену, и вдруг вокруг меня подняли такой шум.

– Ну, знаешь, не каждую любит человек, которому суждено стать императором.

– Это просто слухи. В любом случае они не могут длиться вечно. Плохо будет, если они не закончатся.

– Как нам встретиться?

– Если мы встретимся сейчас, шумиха поднимется еще больше.

– У меня нет сил ждать, пока все утихнет.

– Я тоже хочу увидеться с тобой. Но прошу тебя…

– Я весь извелся. А может, он сделал тебе предложение?

– Ну вот, и ты туда же. Не волнуйся. Я своего решения не изменю. Я всем отвечаю одно и то же. Я собираюсь продолжить работу в ООН.

– А ты не можешь прийти к нам, чтобы повидаться с Андзю? Твои шпики не удивятся, если ты навестишь подругу детства.

– Это было бы здорово. Но когда мне прийти к вам? У меня очень много работы. Именно в такие моменты нужно показать: я работу бросать не собираюсь.

– Я хочу, чтобы ты всегда помнила: я на твоей стороне. Поэтому ты можешь положиться на меня. Я буду поддерживать тебя.

– Хорошо. Ты тоже верь мне.

Понедельник. Каору набрался мужества и решил прикинуться одним из преследователей Фудзико. Наверное, друзья по несчастью, не спускающие глаз со спины Фудзико, могут определить друг друга по запаху, но им и дела нет, кто маячит у них за спиной. А тогда почему бы ему, Каору – самому давнему из соглядатаев, который еще школьником провожал взглядом Фудзико, – не пристроиться куда-нибудь в конец толпы преследователей.

Восемь утра. Каору ждет Фудзико у киоска при входе на станцию Нэмуригаока. Покупает газету «Спорт», чтобы никто ничего не заподозрил. Даже в ней упоминается Фудзико. Никогда, наверное, такого не было, чтобы молодая сотрудница ООН привлекала к себе столько внимания.

Восемь тринадцать. Появляется Фудзико. Явных шпиков не видно, но три парня с сумками через плечо провожают ее взглядами. Проходя через турникет, Фудзико замечает Каору, глаза у нее делаются круглые, но она идет на платформу, не оборачиваясь. Каору следует за ней и становится в соседнюю очередь, ожидающую поезда.