Красавица - [40]

– Нет.

Начавшийся тик выдавал его стрессовое состояние. Голова у него то и дело подергивалась.

– Сегодня ты ведешь себя как в те дни, когда вы с Билли постоянно дрались. А когда я вижу тебя таким сердитым, то думаю, что для этого есть причина.

– Нет.

Я молча ждала около его стула.

– Мне пришлось сидеть дома с утра до вечера, – пробормотал он.

– Ты хочешь сказать, когда был снегопад? – спросила я.

– Бабушка не разрешила мне выходить. Она сказала, что это слишком опасно.

– Должно быть, это очень обидно. Особенно если ты видишь, как другие ребята весело проводят время, – заметила я.

Джесс кивнул:

– Я вообще не мог выйти. Она говорит: вдруг у тебя начнется тик и ты упадешь на лед. А я говорю: не упаду. Но она говорит: один мальчик из Иллинойса катался на льду, стукнулся головой и умер. И мне пришлось сидеть дома.

– И поэтому ты рассердился, когда услышал, как весело Билли провел время?

Джесс пожал плечами.

– Черт возьми, мне очень жаль теперь, когда ты рассказал, – вступил в разговор Билли. – С утра до вечера? Это ужасно, Джесс. Понятно, почему ты так взбесился. Я бы тоже взбесился. Наверное, я пробил бы дыру в стене от бешенства.

– Ну вот, опять ты хвастаешь, – уколол его Джесс. Выпрямившись, я положила руку ему на плечо.

– Не думаю, что он хвастает, Джесс. Он сочувствует.

– Да. Я же твой друг. Пытаюсь быть твоим другом, когда ты не бьешь меня, – сказал Билли.

– Ну, ты мог бы заехать за мной и увезти меня. Если ты действительно мне друг, ты мог бы это сделать.

– Не мог. Ехать на машине было нельзя, – ответил Билли.

– Ты мог бы поговорить со мной по телефону.

– И ты мог бы поговорить со мной по телефону. Ты мог бы сказать мне, что случилось, и, может, моя мама поговорила бы с твоей бабушкой или что-то в этом роде. Не я один виноват.

На некоторое время воцарилась тишина.

– Мне жаль, что ты сидел взаперти, – сказал Билли. – Я думал о тебе, Джесс. Правда-правда. Я хотел, чтобы ты зашел. Мы бы повеселились вместе.

После занятий, когда я сидела за столом, готовя план уроков на завтра, вошел Боб. Он закрыл за собой дверь и сел.

– У меня есть для тебя хорошая новость, – сказал он. – Ты получишь новую помощницу.

Я широко раскрыла глаза.

– У меня была долгая беседа с Джули, – сказал Боб. – Она больше не может оставаться в классе. Она сказала, что ты ведешь себя с ней холодно и отчужденно и что между вами исчезло даже то взаимопонимание, которое было раньше.

– Я не вела себя холодно и отчужденно, – ответила я.

– Что ж, ей так показалось. Во всяком случае, я сделал несколько звонков, и вот результат. До конца года Джули перейдет в вашингтонскую начальную школу, где будет участвовать в дошкольной программе для детей, отстающих в развитии. А ты взамен получаешь их помощницу, Розу Гутьеррес.

В тот вечер, вернувшись с работы, я, удобно устроившись в кресле, смотрела «Звездный путь: новое поколение». И тут зазвонил телефон. Я встала и подняла трубку.

Это был Боб.

– Я просто хочу предупредить, – сказал он. – Тебе позвонят из полиции. – В его голосе чувствовалась напряженность.

– Что случилось? – с тревогой спросила я.

– Я не должен посвящать тебя в подробности, потому что тебе собираются задавать вопросы. Но это касается Винус. Я хотел тебя предупредить.

– Но что случилось?

– Тебе все расскажут. Просто будь готова. Это ужасно. И он повесил трубку.

Через несколько минут зазвонил телефон. Говорил сержант полиции Йоргенсен. Он сказал, что полиция проводит расследование по делу о жестоком обращении с Винус Фокс. Со мной хотели бы поговорить полицейские.

Вскоре, около половины восьмого, прибыли два полицейских. Высокий светловолосый мужчина по имени Миллуолл, приблизительно моих лет. И стройная, спортивного вида женщина-детектив лет сорока. Ее фамилия была Паттерсон, но она сказала, что можно называть ее Сам. Сокращенно от Саманты, пояснила она.

– Винус Фокс находится в больнице, – сказала Сам. – Ее положили туда рано утром. Насколько мне известно, на прошлой неделе вы сообщили директору школы о своих подозрениях по поводу жестокого обращения с Винус. Можете рассказать нам об этом подробнее?

– Сначала, – сказала я, – скажите мне, что с Винус.

– Она поступила в больницу в бессознательном состоянии. Я похолодела.

– Что с ней?

– Кажется, это переохлаждение, но врачи еще не провели полное обследование.

– Переохлаждение?

– Мисс Хейден, мы будем признательны вам за любую информацию.

Я задумалась. Попыталась припомнить все подробности прошлой недели, из-за которых я обратилась к Бобу.

– Это было скорее ощущение, – сказала я. – Я не заметила ни синяков, ни ушибов. Винус постоянно носит брюки и рубашки с длинным рукавом, поэтому трудно что-либо увидеть. И она почти не говорит. Не отвечает на вопросы и ведет себя практически как немая. Трудно догадаться, что с ней происходит, потому что она в основном не общается ни с кем.

Сам кивнула:

– Да, я занимаюсь этим делом не первый день. Мы связывались с Социальной службой по поводу семьи Фокс и знаем о проблемах Винус. И то, что она не разговаривает.

– Но она начала реагировать, – сказала я. – Приблизительно с февраля. Больше всего меня беспокоило, что она часто пропускала школу. Обычно два-три раза за неделю. Мы сообщили об этом в Социальную службу, и там сказали, что поставили вас в известность. Сказали, что туда направили сотрудника полиции.