Красавица - [66]
— Именно так, Белль. Конечно, может, ты и не это имела в виду, но понял-то я так. Ладно, давай забудем все это как страшный сон. Помни только одно, Белль, — сколько бы мне ни суждено было прожить на этом свете, я всегда буду помнить о том, как ты принесла мне в дар свое бесценное сокровище, свою девственность. Первый раз в жизни мне довелось испытать такое счастье, как в тот день, когда ты отдала мне себя. — Он немного помолчал, словно ожидая ответа, потом продолжал: — Может быть, потом, со временем, ты тоже сможешь простить мне мои неразумные слова… Клянусь, что никогда больше, даже в самом страшном гневе…
Внутри у нее все перевернулось. «Да, поистине это утро великих открытий», — подумала смущенная и тронутая Белль. Теперь она могла не сомневаться, что в гневе Стивен может быть поистине безжалостным. Но она знала, что в этом нет его вины. Позор его рождения и мучительный стыд человека, отвергнутого обществом, — вот те страшные призраки, которые преследуют его всю жизнь! Вот отчего он порой и думает, и поступает не так, как другие люди на его месте.
Близился вечер. Недалеко от постоялого двора, где Стивен рассчитывал переночевать, они вдруг неожиданно стали свидетелями небольшой битвы, разыгравшейся прямо тут, на дороге. Им поначалу было невдомек, что тут происходит: огромное стадо, придя в неистовство, кружило на одном месте, а кругом раздавались нестройные вопли, сыпались приказы, которые никто и не думал исполнять, и воздух то и дело сотрясали ужасные проклятия, притом произнесенные с таким жутким акцентом, что Белль со Стивеном поначалу не могли разобрать ни слова.
— Проклятие! Идиоты несчастные! — прорычал Стивен, едва успев натянуть поводья на крутом повороте дороги, когда прямо под носом у лошадей внезапно прогрохотал выстрел, заставив несчастных животных пронзительно заржать от ужаса.
— Стивен!
— Держись, Белль! — Стивен буквально повис на поводьях, стараясь удержать взбесившихся от ужаса лошадей.
Но те, дробя копытами воздух, взвились на дыбы, угрожая в любую минуту опрокинуть коляску. Кое-как Стивену все-таки удалось утихомирить их, однако правое колесо угрожающе накренилось и вдруг оглушительно треснуло, угодив в какую-то яму. И прежде чем Белль успела вскрикнуть, легкий экипаж перевернулся. Мощным толчком Белль выбросило на обочину дороги. К счастью, она угодила не на камни, а прямехонько, в заросли пушицы и приземлилась, словно на мягкую перину. Слегка оглушенная, но нисколько не пострадавшая, она кое-как встала на колени, машинально поправила съехавшую на кончик носа шляпку и окликнула Стивена. Ответа не последовало, и Белль принялась шарить по земле. Поиски оказались напрасными — Стивен будто сквозь землю провалился, к тому же темнота вдруг наполнилась топотом сотен ног.
Столб пыли поднялся в воздух, в лицо Белль полетели ошметки грязи, и вдобавок чьи-то острые копыта пригвоздили к земле грязный подол ее юбки. Ошеломленная и испуганная, она, однако, хорошо понимала грозившую ей опасность, когда копыта лошадей и коров сотрясали землю буквально в нескольких сантиметрах от ее головы. Времени терять было нельзя, поэтому Белль, собравшись с духом, ужом отползла туда, где посреди дороги валялась опрокинутая коляска, и притаилась там, стараясь не привлекать к себе внимания.
Где-то рядом прогрохотали копыта и вновь послышались выстрелы. Крик боли разорвал воздух. У Белль перехватило дыхание, когда тело какого-то старика в темном костюме тяжело осело на землю возле опрокинувшейся коляски. Даже несмотря на сумерки и темную ткань одежды, можно было легко заметить, что куртка у него на груди пропиталась кровью.
— Стивен! — прошептала Белль, схватившись за сердце.
— Какого дьявола?! — оглушительно прогремел у нее над головой чей-то грубый голос, заглушить который не мог даже топот бесчисленных копыт и испуганный рев обезумевших животных. — Что там с этим щеголем?
— Оставь, пусть его валяется вместе с остальными. Коли не сломал себе шею, значит, скоро очухается. Не похоже, чтобы сломал. Не бесись, лошадка! Эх, перережу-ка я им постромки, пока несчастные животинки не обезумели со страху.
— А куда ж запропастилась его девчонка? Во дела! Должно быть, валяется где-то на дороге. А и хорошенькая же штучка, лопнуть мне на этом месте! Может, прихватим ее с собой да малость позабавимся?
— Отыщи ее, слышишь? А найдешь, тащи сюда! Да поторапливайся! Нам давным-давно пора уносить ноги вместе со всем скотом! Надо перейти границу под покровом ночи, пока коров не хватились! А замешкаемся — мигом пошлют погоню, и нам конец! Не хотел бы я, чтобы их собаки вцепились мне в пятки, когда я буду удирать!
Сообразив, что речь идет о ней, Белль мгновенно распласталась на земле и неслышно поползла вдоль канавы, стремясь убраться подальше от этого опасного места. Сердце ее колотилось так, что едва не разорвало ребра. Ей потребовалась вся ее сила воли, чтобы не кинуться бежать. «Нельзя поддаваться страху!» — твердила она про себя. У нее нет ни оружия, ни какой-либо возможности отыскать его среди разбросанных вещей — ее тут же заметят.
— Держись, Стивен, — неслышно прошептала она. — Я скоро вернусь, вот увидишь. И все будет хорошо.
Встреча с загадочной красавицей Зи для Николаса — обычного успешного человека — не только стала началом большой любви, но и подарила возможность вырваться из круга навязанных обществом представлений, вернуть свою душу, ощутить в себе способности волшебника.Спасая человечество, им предстоит сразиться с Силами Тьмы.Оба понимают, что их роли заранее определены. Дано ли им право выбора? Но больше всего мучает вопрос: любовь или магия бросила их в объятия друг к другу? А может, как раз любовь и есть магия?
В середине XIX века Викторианский Лондон не был снисходителен к женщине. Обрести себя она могла лишь рядом с мужем. Тем не менее, мисс Амелия Говард считала, что замужество – удел глупышек и слабачек. Амбициозная, самостоятельная, она знала, что значит брать на себя ответственность. После смерти матери отец все чаще стал прикладываться к бутылке. Некогда процветавшее семейное дело пришло в упадок. Домашние заботы легли на плечи старшей из дочерей – Амелии. Девушка видела себя автором увлекательных романов, имела постоянного любовника и не спешила обременять себя узами брака.
Англия, 1918 год. В маленькой деревушке живет юная Леонора, дочь аптекаря. Она мечтает создавать женскую косметику. Но в деревне ее чудо-кремы продаются плохо… Однажды судьба дает ей шанс воплотить мечту – переехать в Америку и открыть свой магазин. Там девушка влюбляется и решает рискнуть всем… Нью-Йорк, 1939 год. Талантливая балерина Алиса получает предложение стать лицом нового бренда косметики. Это скандальный шаг, но он поможет ей заявить о себе. Леонора видит в Алисе себя – молодую мечтательницу, еще не опалившую крыльев.
Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.
1745 год, Франция. Никто не знал о юной Жанне-Антуанетте Пуассон. Но весь мир знал великую и могущественную маркизу де Помпадур, хозяйку Версаля. Она – та самая, кто смогла завладеть сердцем и разумом самого Людовика XV. Приближенные короля искусно плетут сети интриг, желая ослабить власть маркизы. Множество красавиц мечтают оказаться в покоях монарха и уничтожить маркизу. Даже двоюродный брат пресловутых сестер де Майи-Нель вступает в игру… Однако самой сильной соперницей маркизы становится четырнадцатилетняя кокетка.
Так начинались едва ли не все самые драматические, самые безум-ные истории о любви. Российский самодержец Павел I на балу обратил внимание на дочь московского сенатора Анну Лопухину… И весь мир для него вдруг мгновенно преобразился. Куда делись императорская невозмутимость, сдержанность и самообладание? Непозволительные чувства хлынули, как цунами, смыв в туманную даль бесконечные заботы и тревоги о судьбе России. Вмиг охладел некогда пылкий интерес к фаворитке Нелидовой. В сердце государя теперь была только она, юное, божественное создание, и она оставалась там до жуткой кончины Павла I. По сей день с полотен художников, писавших портреты Лопухиной, смотрит на нас очаровательная молодая женщина с большими темными глазами, которые как бы говорят: «Я была рождена для тихой семейной жизни, но, увы, вышло совсем по-другому…».
Сердце красавицы Ангелины навсегда покорил гусар Никита Аргамаков, которому она со всей силой нерастраченной страсти отдалась на берегу Волги. Но молодым людям не суждено было соединить свои судьбы – война 1812 года ворвалась в их жизнь, подобно вихрю. То, что случилось дальше, Ангелина не могла бы представить себе даже в страшном сне: ей суждено было стать женой французского шпиона, наложницей солдата, богатой вдовой парижского нотариуса. Однако ни на миг не забывала она пылкого гусара, который – в этом у нее не было сомнений – стал отцом ее дочери… Смогут ли Никита и Ангелина победить злой рок, который заставляет их проходить через все новые и новые испытания?Книга также выходила под названием «Князь сердца моего».
Брак юных Натана Уинчестера и Сары Сент-Джеймс был заключен по приказу короля, решившего навеки связать родственными узами два враждующих клана. Ему было четырнадцать лет, ей – ….Но сразу же после свадьбы супруги разъехались… чтобы встретиться лишь четырнадцать лет спустя.
Один из лучших женихов Лондона, дуэлянт, не знающий поражений, красавец — таков был неотразимый маркиз Родгар. Однако блистательный светский лев поклялся НИКОГДА не поддаваться женским чарам, НИКОГДА не связывать себя узами брака — и долгие годы свято держал свою клятву…До того дня, когда по воле короля он стал защитником графини Дианы — красавицы, в которой слились воедино прелесть прирожденной соблазнительницы и яростная независимость женщины, имевшей все основания не доверять представителям противоположного пола.
Печальная судьба уготована юнги кельтской красавице Риган — она жертвует целомудрием ради сестры, заменив ее на брачном ложе, после чего отправляется в монастырь.Однако из убогой кельи Риган попадает в руки работорговца, а затем — в гарем. Там девушке предстоит постигнуть науку любви, а пламенный и нежный Карим-аль-Малина должен превратить ее в лучшую рабыню халифа. Но, рискуя навлечь на себя гнев восточного владыки, учитель и ученица влюбляются друг в друга.
Красивый, как античный бог, и баснословно богатый Саймон Бассет, герцог Гастингс, был вожделенной добычей для всех незамужних аристократок Лондона — но не имел ни малейшего желания прощаться с радостями холостяцкой жизни.Прелестная Дафна Бриджертон отлично понимала, чтобы сделать выгодную партию, необходимо прежде всего обзавестись — пусть даже только для вида — блестящим поклонником.Так появляется в свете эта парочка. Однако лукавая судьба смеется над людской хитростью — и очень скоро «боевой союз» Саймона и Дафны превращается в подлинную, жгучую страсть, а старательно разыгрываемая ими любовь внезапно оказывается любовью истинной…