Красавец и ученая дама - [25]

С трудом отведя зачарованный взгляд от его скулы, на которой играли желваки, она облегченно вздохнула.

— Если ты не захочешь, я не обижусь, — сказала она с обезоруживающей улыбкой. — Я не собираюсь ничего требовать от тебя.

Сузив глаза, он молча изучал ее лицо.

— Значит, ты решила сохранить этого ребенка?

— Почему ты об этом спрашиваешь?

Он удивленно поднял брови.

— А как же тогда твоя карьера?

— При чем здесь моя карьера? — Она рассердилась, не желая понимать его намеки.

— Я считал, что это — самое важное для тебя. Ты же ради карьеры, кажется, пожертвовала личной жизнью.

— Да, это часть моей жизни, и она важна, но мои приоритеты изменились... — Меган пошла в атаку: — Разве я не имею на это права?

— Ты можешь опять передумать.

Сердце Меган совершило болезненный скачок. Именно это она больше всего и боялась услышать от него. Она покачала головой и облизала сухие губы.

— Нет, я твердо решила. И ни о чем не жалею. — Она почувствовала, как глаза ее наливаются слезами. — Понимаю, тебе неприятно все это слышать, но я очень хочу этого ребенка.

На его лице отразилось отвращение.

— Неужели ты считаешь, будто я стану настаивать на аборте?

Она именно так и подумала, и теперь безмолвно и виновато смотрела на него.

Внешнее спокойствие Люка напоминало дремлющий вулкан, готовый к извержению в любую минуту.

— Выходит, я неправильно поняла тебя, — ответила Меган, пожав плечами. Все равно надо было уточнить все до конца. — В любом случае ты являешься отцом этого ребенка... Если не веришь, можно сделать экспертизу...

Их взгляды встретились.

— Боже! Да ты и действительно так думаешь! — возмущенно выдохнул он.

Меган ухватилась обеими руками за голову и, раскачиваясь из стороны в сторону, простонала:

— Да я вообще не знаю, что мне думать.

Глядя на поникшие плечи Меган и слыша ее подавленный голос, Люк почувствовал, что его гнев улетучивается без следа.

— Должно быть, тебе хватило переживаний за эти несколько недель. Было бы легче, если бы у тебя была возможность с кем-нибудь перемолвиться, обсудить...

Его мягкий голос вывел ее из прострации, она резко вздернула голову.

— Неужели ты решил, что я приехала к тебе за советом или сочувствием? Я сама знаю, что мне делать!

— Насколько я понял, ты настроена действовать по своему усмотрению и в моих советах не нуждаешься. — Его светло-серебристые глаза сурово уставились на нее.

— И не сомневайся в этом.

Чтобы успокоиться, Люк глубоко вздохнул. Он не имел никакого права сердиться на нее. Иначе она может наговорить еще много дерзостей. Он справится с ней другим способом. Люк попытался убедить себя смотреть на все со стороны: это ее тело, ее ребенок, ее жизнь... Но у него ничего не получалось. Ребенок-то был не абстрактный, а самый что ни на есть настоящий! И не просто ребенок, а его ребенок! В первые минуты, когда она обрушила на него свою новость, Люка охватили страх и ярость. Потом, почти молниеносно, все изменилось. Он даже удивился, как скоро он привык к мысли о ребенке.

— Ну если ты так хорошо все обдумала, поделись со мной, как ты намерена совмещать уход за ребенком и работу, которая также требует немало времени.

— А все очень хорошо складывается. Фирма, в которой я работаю, перемещается в другое место. Это в девяти милях от моего дома. Я возвращаюсь к себе домой, — объяснила Меган. — Очень благоприятное место для воспитания ребенка. Уж я-то это хорошо знаю, ведь и сама там выросла.

— И ты, конечно, надеешься, что мать поможет тебе заботиться о ребенке... А тебе не кажется, что она еще не в том возрасте, когда люди готовы ограничить свои интересы домашними заботами? Что смешного ты находишь в моих словах? — спросил он, уловив ее слабую улыбку.

Меган тряхнула головой, решив, что на этот день сюрпризов достаточно. Кроме того, она не могла поделиться с ним тайной, которая ей не принадлежала.

— Понимаешь, — начала объяснять она, — мама переезжает в Париж.

Не сдержавшись, она невольно хихикнула, и Люк неодобрительно нахмурился.

— Так ты собралась рожать за рабочим столом, что ли?

— Ты меня плохо знаешь, — возразила Меган, понимая, что сама себя в последнее время не узнает. — И почему ты решил, будто я буду плохой матерью? — возмутилась она. Эта мысль ее особенно рассердила, так как совпадала с ее собственными опасениями на этот счет.

— А почему ты решила, что я с радостью сложу с себя бремя забот о ребенке? — ответил он вопросом на вопрос.

— Ни о чем таком я не думала.

— Позволь тебе не поверить. Неужели ты хоть на секунду могла представить, что я допущу, чтобы мой ребенок вырос, ничего не зная о своем отце? — Люк нетерпеливо тряхнул головой, и она поняла, что он в бешенстве.

Его ответ наконец убедил Меган, что Люк искренне заинтересован в ребенке. Только она еще не знала, приятно это ей или нет. Да и вообще, как все это будет? Может быть, он намерен время от времени посылать ей подарки и поздравительные открытки на день рождения и Новый год? Навещать раз в две недели? Брать ребенка иногда на выходные или, позднее, на летние каникулы? Она представила, как он с очередной своей молоденькой пассией является к ней, чтобы взять ребенка и повести его в зоопарк, и ей стало до тошноты страшно.