Крапива, которая любила читать. Книга 2 - [11]

И улыбнулась. Так улыбнулась, что у меня дыбом встало ВСЕ. Вообще все. 

— Ты чего? Ранен? — встревожилась эули, высовываясь из палатки еще больше и глядя, как я сажусь на ближайший камень, закидываю ногу на ногу и вообще весь стараюсь завязаться в этакий непринужденно-незаметный узел. Вот вроде взрослая же женщина, а все равно провоцирует. 

— Иди оденься, бесстыдница! — рыкнул я на нее, непроизвольно следя за очередной шаловливой каплей, что скатилась по пряди волос на шею, а затем, будто завлекая, юркнула в ложбинку между грудей. 

— А-а-а... — Она разулыбалась, как настоящая лиса, повела плечом и все же сжалилась: нырнула обратно в шатер. Уф-ф-ф… Кстати, кто им воду таскает? Не Рябина, это точно. Седрик? Р-р-р-р!

— Ты чего там рычишь? — Уши у голой козы как у все того же довольного слона — большие и широко распахнутые. Все слышат, когда не надо. 

— Кто таскает вам воду? — все равно не скрыться, так лучше прямо спросить.

— А-а-а-а... — снова многозначительно протянули внутри, и шатер заполнился женским многоголосым смехом. Сколько же их там внутри? — Никто. Водичка к нам сама бежит!

— Вы с ума сошли?! — Я аж взвился, забыв обо всех физиологических проблемах. — Не сметь применять водную магию! — и снова ринулся в шатер, чтобы остановить возможную катастрофу. 

Глава 9

И. о. Ортики

— И нечего ругаться. — Я бережно поцеловала ссадину на лбу цветочка. — Ну кто ж тебе виноват, счастье мое, что ты не веришь в силу бамбукового прогресса? 

— Бить было не обязательно, — скривился недовольный Нарцисс, но отстраниться даже не попытался и покорно ждал, пока я высушу ему волосы полотенцем.

— Да кто ж виноват, что Омела засмотрелась на твою палатку в штанах и уронила ковшик? 

— Ковшик?! Эта дура надела мне на голову таз с водой! 

— Ну, не преувеличивай… откуда у нас таз? Просто бам…

— Я даже слышать ничего не хочу больше о бамбуке! — взвился цветочек. Пришлось ловить, снова целовать и под шумок стаскивать с него мокрую рубашку. 

— К восточным долинам тебя подпускать нельзя, это я уже понял, — проворчал он минуты три спустя, когда немного успокоился. — Водопровод из бамбука, мать твою… я очень уважаю. Это же надо было додуматься!

— Да разве ж это водопровод? Просто ствол одним концом в реке, другим в палатке, и течением туда нагоняет воду. — Я вздохнула, с удовольствием растирая его гладкие плечи. Нарцисс вообще дико приятный на ощупь, шелковистый такой, упругий. Мышцы не то чтобы ярко выражены, не мясной прилавок. Но проведешь рукой — и чувствуется затаенная сила. 

— В нашем мире за все отвечает магия, потому в подобных изобретениях обычно нет нужды. Но благодаря твоему опыту мы сейчас можем вполне комфортно обустроить лагерь даже в аномальной зоне. Это дорогого стоит. — Он повернул голову и на мгновение прижался губами к моему предплечью. Ух! Банальные «мурашки по всему телу» даже близко не передавали того, что я почувствовала. 

— Ты здесь когда-то тоже неплохо устроился. Мы отыскали рядом с руинами разрушенную печь и даже беседку. Сможешь вырастить такую сейчас? 

— Нет, конечно. Я не могу без магии заставить деревья расти быстрее, чем им положено. Максимум удобрить в правильных пропорциях. Просто в прошлый раз у меня было… больше времени. Только! — Он словно спохватился. — Не надо об этом рассказывать остальным. Прошу.

— Само собой разумеется. — Я улыбнулась и все же не выдержала. Куснула его за то место, где шея соединяется с плечом, а потом торопливо зацеловала, смягчая укус. И поспешила оправдаться: — Это не я! Это ты виноват! 

— Тогда вот в этом виновата ты. — Нарцисс глазами указал мне на свои штаны. Будучи мокрыми, они не то что уже ничего не скрывали, а скорее даже подчеркивали. 

Я только вздохнула. Омела своим тазиком, а точнее, корытцем, сделанным из располовиненной части бамбукового ствола с естественными перегородками на концах, не только едва не зашибла мне древнего цветочка, но и порушила к чертям палатку. От удара занесенным оружием лопнуло кольцо, которым мы стянули верхушки упругих бамбуковых полос. В результате нашими прелестями, по-моему, не полюбовался только ленивый. Впрочем, маменька к тому моменту уже оделась, а остальные переживут.

Теперь конструкцию приходилось собирать заново, и по этому поводу вокруг нас хороводился почти весь лагерь. 

Это я еще Нарцисса удачно уволокла под защиту временно снятого и развешанного на бамбуковой же треноге шелкового полога. 

— Вы ночью опять уйдете свою птицу ловить, да? — Кажется, в моем голосе проскользнули нотки нетерпения и даже ревности. Хотя я прекрасно понимала, что в нынешних условиях до секса нам как отсюда до папочкиного поместья. Если, конечно, мы не хотим невольных зрителей и слушателей. 

— Да. Вы, конечно, прекрасно обставили временный лагерь, но это не поможет вылечить Инермиса. А птица Рух — это не только сотня-другая мер свежего и полезного мяса, куча мягчайшего пуха и стальные когти-лезвия, которые пригодятся нам в качестве оружия против местных тварей. Это еще и печень, способная справиться с большинством ядов, отчего является отличным лекарством. И еще множество полезных ингредиентов, с помощью которых можно значительно ускорить срастание костей. Я уже молчу о гигантских маховых перьях, которые и на кровлю пустить не зазорно, и на одежду. И кожа! И клюв. Клюв, кстати, у нее почти размером с небольшой дом.