Крапива, которая любила читать - [34]

— Читай формулу. — Мне сумеречного даже жалко стало, но из сострадания к нему же стоило закончить с привязкой за один раз, пока Ортика, воспользовавшись криком ужаса, таки сунула палец в зубастую пасть и чиркнула им по демоническому клыку. А то я тоже впечатлился методами иномирной крапивы по самое не могу. Что она собиралась сделать с песцовой задницей? Залить свою кровь туда? Э-э-э… э-э-э… наверное, теоретически так можно было.

— На будущее. Можно просто слегка вспороть ему кожу и капнуть кровью в открытую рану, пока не затянулась. Так демонов привязывали после битвы, если человек или айсу-у выходил победителем.

— Айсу-у? Что это?

— Жених это твой. Теперь уже официальный. — Тут я вспомнил про недавно написанную мной специально для девчонки книгу. Пришлось даже слегка ее состарить, чтобы выглядело правдоподобно. — А, точно, вот. Как раз хотел отдать. — Я дернул подбородком на свой поясной карман, где лежал небольшой томик в кожаном переплете.

— Сволочи вы! — плачущим голосом перебил нас песец, которого я так и не отпустил. — Скоты последние! Что я вам сделал?! — И демон заплакал вдруг настоящими слезами, даже я впечатлился и немного опешил. А потом быстро вынул из-под чашки с чаем блюдечко, чтобы их собрать. Редчайший ингредиент.

Но когда сумеречный зарыдал еще сильнее, я обеспокоился.

— Ты чего? — Я осторожно отпустил пушистое тело.

— Под шкуру и надо было втирать, гады! Что с бою взято, то не позорно! А вы! В рот! Как доброво-ик-о-ольцу! Будто я сам лег под эту… под эту! А она зоофи-и-илка! Как я семье теперь покажу-у-усь! Позо-о-рище!

— Не реви, — велела Ортика. — Никто не собирается тебя насиловать, что ты как маленький. Это просто шутка была.

Хм, а я думал, она сейчас, как любая женщина, схватит пушистое и ревущее на руки, чтобы затискать и таким образом «утешить». Даже приготовился выдернуть демона в последний момент — и правда негоже так издеваться над живым существом, даже сумеречным. Но эули в который раз приятно удивила.

Демон порыдал еще немного и потихоньку начал успокаиваться, но все равно лег на пол и закрыл морду лапами. А я втихаря перелил слезы из блюдечка в специальный бутылек. Обычно я его для ядов на экспертизу готовлю, но тут вон как пригодился.

— Нашли с чем шутить! Не смешно! — пробурчал наконец с пола пушистый.

— Угу, то есть когда вы загоняете человека на ледник, чтобы там сожрать, и вслух обмениваетесь веселыми рассказами про расчлененку — это хорошие шутки, — не мог не заметить я. — А тут тебе вдруг не смешно.

— Расчленить и сожрать — это честно! Это закон природы! — возмутился песец из-под лап. — Это надо для выживания, и людей в наши горы никто не звал! Сами лезут, чтобы украсть у нас камни. И мы никого не насилуем!

— Да и мы тоже не насилуем никого, успокойся, — заметила эули, отходя и устраиваясь в кресле. — Нарцисс, что ты там про книгу и жениха сказал?

— Книжку тебе нашел, вот, — протянул я многострадальный томик. — Здесь вся информация о его расе. Наиболее правдоподобная из имеющихся.

— А есть неправдоподобная?

— Да море. Если ты возьмешь книги их авторства, то прочтешь, что они потомки бессмертных драконов. Если людского, то там им в родословную чуть ли не горных троллей записали вместе со ссыльными каторжниками, которых те поимели, — пожал я плечами. — И никто даже не вспомнит, что в ту местность ссылали только мужчин. Их, конечно, тоже можно насиловать, только детей они не родят, как ни старайся. Но версия с драконами меня все равно больше забавляет. Огромные ящерицы, размером с наше поместье, которые не имеют никаких сказочных человеческих ипостасей. Ну, просто… как?

— А еще говорили, что не извращенцы. — Песец на полу окончательно успокоился, но все еще оставался мрачным и недовольным.

— И кстати, если решишь узнать интимные привычки конкретного айсу-у, вот тебе живой справочник. — Я ткнул в пушистый бок носком сапога, несильно, можно даже сказать — погладил. — Доложит без искажений. Сумеречные демоны — очень кровожадные твари, но врать они не умеют по природе своей. И хотел бы отмолчаться, но после привязки на крови не получится.

— Предатель! — взвился с пола песец. — Болтун!

— Да ладно тебе. Это что, такой большой секрет, в каких подштанниках любит спать твой бывший хозяин? Тем более что он сам тебя отдал, несмотря на мольбы, — усмехнулся я.

— Он вообще без подштанников спит. Голый, — мстительно пробурчал сумеречный и надулся. Это у него вышло на удивление смешно — получился пушистый шарик с глазами. Я с трудом удержался от того, в чем готов был подозревать эули, — схватить эту идеальную сферическую мягкость и… хм. Ну, не знаю. Погладить? Так, кажется, я чем-то заразился от пришелицы, пока лежал с ней в одной кровати.

— Я тоже голой сплю, это нормально, — заметила из своего кресла Ортика. Посмотрела на наши с песцом упавшие челюсти и удивилась: — Чего? Тело должно отдыхать.

— Какой стыд, — пробормотал я себе под нос.

— Ага, извращенка, — поддакнул песец, забираясь, явно от греха подальше, на мои колени. — Даже спит извращенно.

— Спать стыдно? Вы в своем уме? — Она так удивилась, что мы с песцом аж переглянулись. — Кто тут еще извращенец, между прочим. Я сплю. Голая. Потому что просто сплю и ничем таким, о чем вы подумали, не занимаюсь. А если у вас по этому поводу стыдные мысли, то кто из нас извращенец — два раза посмотреть.