Крах Украины. Демонтаж недо-государства - [17]

Если мы считаем себя русскими — мы являемся русскими. В таком случае, нам нет необходимости содержать несколько русских государств — России вполне достаточно. Похоже, что наши оппоненты, стремящиеся любой ценой искоренить на Украине русскость, понимают это намного лучше, чем некоторые наши союзники, все еще считающие, что они должны изобрести некую сверхидею, которая объединит русских и галичан, позволив каждому из них оставаться самим собой. Некоторые за двадцать лет так и не смогли понять, что единственный, приемлемый для галичан, способ объединения — ликвидация русскости, иначе их замешанный на русофобии сепаратизм всегда будет находиться под угрозой со стороны подавляющего большинства граждан.

Обратите внимание, галичанам нужно не просто независимое государство, но государство, максимально отделенное от России (таможнями, оборудованными границами, военными блоками). Провокации галицийско-ющенковского режима прямо толкали Россию к введению визового режима для граждан Украины. Развести подальше, затруднить общение, отделить, разделить, рассорить — задача галичан.

Отсюда вытекает наша задача — вернуть русскость максимальному числу галицизированных русских. Обычный человек далек от теоретических тонкостей. Он может быть только чем-то одним — либо украинцем, либо русским. В этом отношении малороссийскость хороша тем, что она указывает на русские корни, но опасна, поскольку воспринимается многими, как синоним украинскости. Нераздельное и неслиянное триединство хорошо в церкви (там люди не думают — верят), но плохо в политике, где 90 % населения (так называемые простые люди) требуют простых и однозначных решений: либо я русский, либо кто? И тонкости их только запутывают.

Поэтому, если хотим победить, нам надо не выяснять проблемы прошлого, а форматировать будущее. Будущее, в котором не только русские граждане Украины останутся русскими, но и украинизировавшиеся в русскость вернутся. Тогда массой своих голосов мы сможем любые проблемы решить. В том числе и с галичанами, которые вынуждены будут или подчиниться и ассимилироваться, или отделиться, тем самым признав, что именно они — инородное тело на южнорусских землях, иной, не русский народ, пытавшийся создать нацию на основе названия провинции и стать в этой новой нации господствующим классом.

И в одном, и в другом случае мы быстро, бескровно и навсегда побеждаем. Если же мы и дальше будем цепляться за мертвые концепции, собирающие от одного до пятнадцати адептов и с жаром доказывать каждый свою абсолютную правоту, нас как котят слепых передушат. Политически русские партии на Украине могут объединиться лишь прекратив бессмысленное выяснение чья программа красивее и кто к народу ближе, а просто заявив, что они русские и потому едины именно на основе своей русскости и на основе противостояния галичанству. Точно так же, идеологически русские Украины могут быть объединены только безоговорочным признанием именно своей русскости. Все остальные теоретические тонкости и красивости только разделяют русских, делая их малороссами, новороссами, славянами, советскими и т. д. Притом, что авторы концепций могут понимать условность такого разделения и вводить термины исключительно для полной научной корректности, народ-то к терминам относится серьезно, а мы не наукой занимаемся, а политикой.

Политически же, раз уж можно было на пустом месте вырастить миллионы «украинцев», то и русских можно восстановить, надо только не ждать немедленного результата «уже вчера», а долго и упорно работать, кстати, работать, в основном, в информационной сфере. Поскольку русским не становятся, придя на флешмоб или приняв участие в пикете, русским становятся — лишь осознав себя таковым.

Мы должны показать людям, что они русские, задействовав для этого все медиавозможности. Если с этим справимся хотя бы процентов на семьдесят, остальные вопросы будут решены, если и не автоматически, то предсказуемо.

Поэтому, не плодить этнополитические легенды, а максимально сокращать их количество — вот наша задача.

Глава 8. Формула власти

Из всей длительной демократической, монархической, олигархической, тоталитарной и прочей управленческой практики человечества украинский политический класс сделал единственный ущербный вывод: достаточно путем фальсификаций и обмана объявить о создании суверенного государства, снабдить его конституцией, обеспечить законодательными, исполнительными и судебными органами, гербом, гимном, флагом и чем-то отдаленно напоминающим армию и можно быть уверенным едва ли не в провиденциальной легитимации собственной власти.

На деле это не так. Все перечисленные атрибуты государства — лишь оболочка, внешнее проявление его истинной функции, которой испокон веков являлось обеспечение баланса интересов всех его граждан, классов, сословий, имущественных и социальных слоев. Государство действительно является аппаратом, созданным для организованного применения насилия. Но и банда — точно такой же аппарат. Отличие заключается в том, что банде не требуется легитимация. Ее члены знают то, что их занятие антиобщественно и направлено на удовлетворение исключительно собственных меркантильных интересов. Легитимность государству придает именно общественный договор. Впрочем, согласие общества на самоограничение и передачу части своего суверенитета неким структурам, с целью более полного обеспечения своих экономических и политических интересов в меняющемся мире можно назвать и по-другому, общественный договор — лишь наиболее известное и общепризнанное из возможных наименований.