Крах тирана - [113]

В одну из таких ночей стража дворца что-то заподозрила и потребовала показать, что Муса-Гаджи везет на своем слоне.

– Навоз! – отвечал Муса-Гаджи.

– Навоз? – удивились стражники.

– Слоновий, – уверял их Муса-Гаджи. – Можете проверить.

Один из стражников сунул руку в мешок и действительно достал оттуда теплый кусок того, что остается от растений, переваренных в слоновьем брюхе.

– Мне за это не платят, – сказал Муса-Гаджи. – Но неужели я мог позволить, чтобы это непотребство находилось рядом со стенами дворца великого падишаха и его драгоценного гарема?

– А почему так много? – все еще сомневался стражник.

– Видели бы вы, сколько эта скотина ест! – воскликнул Муса-Гаджи. – Давно бы продал этого обжору, да никто не берет – разориться боятся.

– Проезжай, – крикнул стражник, брезгливо отправляя навоз обратно в мешок.

Глава 65

Надир-шах несколько дней заливал свое горе вином. Он никого не принимал, уверенный, что хороших известий на этой непокорной земле не дождаться. Иногда он выходил на террасу и подолгу смотрел на уходящие вдаль, один за другим, горные хребты, за которыми жили люди, не признававшие его владыкой.

– Ваша жизнь не в счет, – грозил им Надир-шах, но слова его бессильно таяли в воздухе.

Надиру казалось, что следовало бы еще кого-нибудь казнить, и тогда все изменится. Но курган из отрубленных недавно голов свидетельствовал о том, что палачи делу не помогут.

Придворные опасались попадать на глаза повелителю, зная, что это теперь опасно для жизни. Военачальники муштровали свои отряды, стараясь продемонстрировать рвение и готовность к новым битвам. За малейшее нарушение сарбазов нещадно били плетьми и палками – стон стоял по всей цитадели. Это слегка бодрило, но не утешало Надир-шаха. Все его мысли были о том, как наказать свободолюбивых горцев, как выбить из них мятежный дух, как привести их к покорности и послушанию.

– Надо вовсе искоренить бунтарей, – полагал Надир-шах, – и выселить куда-нибудь подальше всех остальных.

Но для этого были нужны все его войска, которые он берег для войны с Россией. А война с горцами предстояла тяжелая, если даже те, кто жил у моря, а не в горах, отказывались ему служить и готовы были драться с Хасбулатом, не страшась стоявшего за шамхалом великого мирозавоевателя.

Выбрав момент, когда ярость Надир-шаха немного улеглась, визирь доложил ему, что вернулся Шахман и просит милости лицезреть великого владыку.

– Сколько воинов он привел? – спросил Надир-шах.

– Воинов? – растерялся визирь. – По моим сведениям, он явился один, едва избежав смерти.

Шах уже ничему не удивлялся. Он даже улыбнулся, представив себе, как над головой Шахмана, обещавшего склонить у победоносного стремени мирозавоевателя все племена Дагестана, вознесется карающая секира палача. – Приведите его, – велел Надир.

Шахман предстал перед падишахом в самом жалком виде. От былой значительности у него остался только халат с клеймом падишаха.

– Ты знаешь, что тебя ждет? – спросил Надир-шах, не дослушав оправдания Шахмана.

– Ты можешь меня казнить, – ответил Шахман. – Но если милость великого падишаха снизойдет до моей несчастной судьбы, я смогу оказать вашему величеству важную услугу.

– Важную услугу? – расхохотался Надир-шах.

– Горцев можно победить, – сказал Шахман, – только если раздавить оставшиеся свободными общества и Хунзахского хана.

– Тех, кто укрывал у себя главных бунтовщиков?

– Они и сами – первые бунтовщики, – отвечал Шахман. – А пока они остаются свободными, твоя власть в Дагестане не будет твердой.

– А у тебя ее и вовсе не будет, – усмехнулся Надир-шах. – Все говорят, что нужно сделать, и никто не говорит – как. А может, они-то тебя и подослали? Может, ты надеешься заманить мои войска в ловушку, в горные чащобы, чтобы их там засыпали камнями? Говори!

Дожидаясь аудиенции, Шахман видел и холм из отрубленных голов, и истязания воинов, а потому мысленно уже расстался с жизнью и говорил напоследок то, что думал:

– Горцев можно одолеть, если войти в горы с двух сторон и сомкнуть клещи в Хунзахе.

– С двух сторон? – задумался Надир-шах. – Разве второй путь не так же опасен, как первый?

– В горных хребтах есть удобные проходы, – сказал Шахман. – И я их знаю.

Ему теперь было все равно, кто победит. Если верх возьмет Надир-шах, то Шахман отомстит за свой позор. Если победят горцы, то он отомстит Надиру за все унижения, а горцам скажет, что это он завлек каджаров в горы на неминуемую гибель.

– Удались, – приказал Надир-шах, не ответив на предложения Шахмана. – Твою судьбу я решу позже.

Шахман поклонился и, пятясь, покинул тронный зал.

Надир-шах не узнал от Шахмана ничего нового. Он давно уже размышлял над тем, как войти в горы и окружить самые опасные общества. А Кази-Кумухского и Хунзахского ханов нужно было разбить в первую очередь. Но если в горах действительно есть удобные проходы, как Хайберский проход на пути в Индию, и если они к тому же открыты, то слова Шахмана могли иметь смысл.

Несмотря на последнюю неудачу, армия Надир-шаха была все еще велика и сильна и вполне могла обрушиться на горцев с двух сторон, чтобы сомкнуть смертельные клещи там, куда еще не ст упала нога каджаров – в высокогорной Аварии, остававшейся по-прежнему свободной и ни от кого не зависимой.