Крах СССР - [105]

Да, в 1985 г. «кончать с советским строем» было рано, идеологическая обработка населения заняла еще 7 лет. Выступая перед партийной аудиторией, с расчетом на публикацию в массовой печати, А.Н.Яковлев сознательно лгал. Он утверждал, что в планах «архитекторов перестройки» и речи нет о приватизации банков и промышленных предприятий, и одновременно имел постоянные контакты с С. Шаталиным, Г. Явлинским и другими экономистами, которые лихорадочно готовили проекты тотальной приватизации банков и промышленности, а в кабинетах шла дележка кусков государственной собственности и подбирались кадры олигархов.

А.Н. Яковлев мог лгать именно потому, что интеллигенция, эта своего рода «национальная корпорация» высокообразованных людей, относилась к этим политическим лжецам благосклонно и даже позволяла им при обмане общества прикрываться авторитетом своих научных титулов.

Сам М.С. Горбачев выполнял важную функцию «усыпляющего бдительность». Это особый тип обмана — он резко снижал способность общества предвидеть и распознавать порождаемые перестройкой угрозы. М.С. Горбачев успокаивал доверчивых граждан: «Иные критики наших реформ упирают на неизбежность болезненных явлений в ходе перестройки. Пророчат нам инфляцию, безработицу, рост цен, усиление социального расслоения, т. е. то самое, чем так «богат» Запад» [40, с. 129]. При этом в окружении самого М.С. Горбачева никто и не сомневался в том, что реформы приведут к «инфляции, безработице, росту цен и усилению социального расслоения». Президент СССР усыплял бдительность общества.

Тяжелый удар по культуре нанесла ложь, которой был пропитан весь идеологический дискурс перестройки, представляющий ее переходом к демократии и правовому государству. Для тех, кто лично общался с этими идеологами и читал их тексты, эта ложь стала очевидной уже в 1989–1990 гг., но основная масса населения искренне верила в лозунги и обещания — общество действительно доросло до общей потребности в демократии. Но стоило ликвидировать СССР и его политический порядок, как те же идеологи стали издеваться над обманутым населением с удивительной глумливостью.

Большая Кампания в перестройке была направлена на разрушение базовых нравственных норм, которое и привело к общей культурной травме, помимо поражения отдельных социокультурных групп. Телевидение и СМИ начали пропаганду моральной распущенности, под которой прежде всего понимают отказ от привычных (традиционных) норм отношений полов. Это рассматривалось как средство подрыва «старого порядка». Легитимируя и поощряя половую распущенность, используя ее как инструмент разрушения культурного ядра общества, на которое опиралась культурная гегемония советского строя, политтехнологи перестройки создали особый срез кризиса культуры.

Было известно, что эта программа аморализации общества приведет к тяжелым социальным болезням, которые общество оплатит дорогой ценой и будет изживать очень долго и трудно. Однако эффективность этой политической технологии высока, и решение применить ее против СССР все же было принято.

Поначалу вызывал шок непонятный и неожиданный поворот молодежной прессы, которая занялась активной пропагандой «свободного секса». В 1986–1987 гг. «Московский комсомолец», массовая газета, вдруг начал печатать большую серию статей, пропагандирующих оральный секс. Это казалось полным абсурдом— газета ВЛКСМ. Потом пошли «письма читателей» (скорее всего фальшивые), в которых девочки жаловались на мам, отнимающих у них и рвущих в клочки их любимую газету.

Юристы и психологи пишут в 1991 г.: «Подростки потеряли интерес к привычным общественным ценностям и институтам, традиционным формам проведения досуга. Они больше не доверяют миру взрослых. Не случайно стремительно растет армия ничем не занятых подростков (с 1984 г. она увеличилась в б раз). В пресловутых молодежных» тусовках» неминуемо наступает сексуальная деморализация несовершеннолетних девушек» [7].

Социологи из Академии МВД констатировали: «Росту проституции, наряду с социально-экономическими, по нашему глубокому убеждению, способствовали и другие факторы, в частности воздействие средств массовой информации, Отдельные авторы взахлеб, с определенной долей зависти и даже восхищения, взяв за объект своих сочинений наиболее элитарную часть — валютных проституток, живописали их доходы, наряды, косметику и парфюмерию, украшения и драгоценности, квартиры и автомобили и пр… Эти публикации вкупе с повестью В. Кунина «Интердевочка», известными художественными и документальными фильмами создали красочный образ «гетер любви» и сделали им яркую рекламу, оставив в тени трагичный исход жизни героинь.

Массированный натиск подобной рекламы не мог остаться без последствий. Она непосредственным образом воздействовала на несовершеннолетних девочек, Примечательны в этом отношении результаты опросов школьниц в Ленинграде и Риге в 1988 г, согласно которым профессия валютной проститутки попала в десятку наиболее престижных» [77].

Цинично, что пропаганда проституции велась под флагом демократии, она была представлена «формой протеста» против советского строя — в то время против такого «протеста» невозможно было возразить. Авторы из Академии МВД приводят слова актрисы Е. Яковлевой, сыгравшей роль интердевочки в одноименном фильме П. Тодоровского: «Это следствие неприятия того, что приходится «исхитряться», чтобы прилично одеваться, вечно толкаться в очередях и еле дотягивать до получки или стипендии, жить в долгах, Между тем у них на глазах кому-то доставались любые блага явно не по труду. Образцов роскошной жизни и безнравственного поведения тех, кто до недавнего времени был на виду, хватало. Но именно эти люди громче всех требовали от молодежи нравственной чистоты и бескорыстия. Поэтому проституция часто была для девочек формой протеста против демагогии и несправедливости, с которыми они сталкивались в жизни» [77]