Бэзил быстро наклонился и вынул бумажку из кармана сэра Уолтера, хотя тот, до сих пор лежавший тихо, попытался ее удержать.
Джаспер Драммонд взял листок бумаги и с удивлением его прочитал. То был какой-то катехизис, во всяком случае — вопросы и ответы. Бумажка порвалась, пока мы дрались, но все же мы разобрали:
«И. Сохранить терпение.
У. Сдать музей.
И. С кем говорите…
У. Изучаю аудиторию.»
— Что это такое? — воскликнул Драммонд, гневно отшвыривая записку.
— Что это? — переспросил Грант, и голос его стал напевным. — Новое ремесло, удивительный промысел, может быть, не совсем нравственный, но великий, как пиратство.
— Ремесло! — растерянно повторил Драммонд. — Промысел, вы говорите?
— Да, и новый, — радостно подтвердил Грант. — Какая жалость, что он безнравственный!
— Да что это, Господи?! — крикнул секретарь, и оба мы с ним выругались.
— Вам кажется, — спокойно сказал Грант, — что старый толстый джентльмен, лежащий перед нами, богат и глуп.
Это неверно. Как и мы, он беден и умен. К тому же он не толст, и фамилия его — не Чолмли. Он — обманщик, но обманывает он по-новому и очень занимательно. Его нанимают, чтобы он давал повод к остротам. По предварительному плану (который вы видите на бумажке) он говорит глупость, приготовленную для себя, а клиент отвечает остротой, приготовленной для него. Словом, он дает над собой потешаться за определенную плату.
— А этот Уимпол… — гневно начал Драммонд.
— Этот Уимпол, — улыбнулся Грант, — не будет вам больше соперником. Да, кое-что у него есть — изящество, седина… Но остроумие — здесь, у нашего друга.
— Ему место в тюрьме! — вскричал Драммонд.
— Ну что вы! — возразил Бэзил. — Место ему — в Клубе удивительных промыслов.
