Крадущийся вампир, затаившийся клык - [76]

— Кристофф? — Андреас качнул головой по направлению ко мне. — Он вон там.

Я крутанулась вокруг и почти задохнулась от ужаса. Кристофф лежал на маленькой медового цвета кушетке, что стояла под огромной фреской океана, одна его рука безжизненно свисала с края.

— Вы ублюдки! — Заорала я, пробегая через комнату туда, где он лежал. — Что вы с ним сделали?

— Мне это нравится, — сказал Ровен, подталкивая одного из парней на полу, когда он поднял голову. — Вы слышали ее? Она назвала нас ублюдками.

Мой страх превратился в настоящий ужас, когда я поняла, что контур на полу был благодаря крови, а не узору ковра.

— О, мой Бог, вы же убили его! Клянусь всем, что есть святого, что вы все заплатите за это. Я не успокоюсь не на одну единственную секунду, пока вы выстрадаете путь, каким заставили страдать моего бедного Кристоффа.

Я свалилась на Кристоффа, рыдая на его груди, когда сжала его безжизненное тело, мой разум плавал в бесконечной агонии, что грозила вырваться из меня слепящим, сжигающим светом.

— Ах, ничего нет слаще, чем вид Возлюбленной воссоединенной с ее любимым, — сказал Андреас, его голос осмеивал глубину отчаяния, наполнившего меня.

Гнев непохожий на все что я чувствовала прежде нахлынул на меня. Я подняла лицо от пустой оболочки, что была Кристоффом и сфокусировала свой взор на его брате.

— Ты думаешь это сладко, не так ли? Изволь посмотреть, как сладко ты подумаешь об этой Возлюбленной, когда она насквозь прожарит тебя живьем, ты ублюдок — убийца брата!

— Пия, остановись, — пробормотал голос в моем ухе.

— О-о-о, у кого-то проблемы, — лукаво сказал Ровен, толкая жнеца на пол.

— Ты следующий, — сказала я ему, фокусируя мое внимание на нем, пока свет лился сверху.

Он взвизгнул и сиганул в сторону, прыгая на кушетке, когда дико хлопал по искрам света, оставшимся на его одежде.

— Возлюбленная, ты выдергиваешь у меня волосы.

Алек пресек комнату, подарив двум мужчинам раздраженный взгляд.

— Имейте в виду диван. Он же из итальянской кожи и достался не дешево.

— Ты третий, — прорычала я, хлопая вниз стену света между Алеком и дверным проемом через который он, очевидно, собирался выйти. — Не дари мне такой взгляд Алек. Я уверена ты думаешь, что я наихудший вид идиотки, попавшийся на удочку твоих невинных поступков, но уверяю тебя…

— Если не с помощью моего уха, я не возражал бы, если бы выпустила его. Я теперь полностью утратил в нем чувствительность.

— Уверяю тебя, что я…я… — Я взглянула вниз. Я прижимала голову Кристоффа к своему сердцу, когда клялась в вечной мести за его смерть, но он как-то сдвинулся, так что пальцы одной руки ухватились за его волосы, а другая рука вцепилась в ухо.

Его глаза более яркие, чем любой самоцвет рассматривали меня.

— Бу? — Спросила я, мое сердце сделала обратный переворот или пару.

Его лицо скривилось в мгновенную гримасу, когда приглушенный хохот последовал за: — Она только что назвала его «Бу»? — Проделал свой путь от вампиров.

— Ты не возражаешь выпустить мое ухо?

Я в оцепенении смотрела на свои пальцы сомкнутые вокруг его уха. Оно побелело.

— Но… ты ж умер.

— Не совсем. Почти, но не совсем, — сказал Ровен, перепрыгивая через лежащих жнецов, проходя к нам. Он с минуту поколебался. — Если я коснусь тебя, ты снова не прольешь на меня свет?

— Что ты сказал? — Проговорила я, мой мозг, наконец, догнал мое сердце.

Он мягко взял меня за руки и потянул с Кристоффа.

— Когда мы нашли его, жнецы были в процессе отрубания его головы. Но он всегда быстро исцелялся.

Кристофф сел повыше, потерев сначала ухо, а затем горло. Я была в ужасе, увидев отвратительный, выглядящий рваным рубец, что охватывал вокруг переднюю сторону, исчезая в его воротнике.

— Это, несомненно, выглядит хуже, чем в действительности. Однако вы могли бы прибыть немного раньше.

— Пробки, — сказал Андреас, пожав плечами.

— Вы же не… — Я перевела взгляд с Кристоффа на Ровена, который отпустил меня, и с него туда, где Алек опирался о стену со странным выражением лица. Андреас встал на ноги и, выбрав дорогу через тела, остановился, вглядываясь в шею своего брата.

— Ты сделал, — сказал он, наконец, кивнув.

— Вы ребята не делали… — Я оглянулась на Кристоффа. — Что за черт?

Он вздохнул и распахнул руки, хрюкнув, когда я бросилась в них, сжимая и целуя каждую его частичку, которою мог достичь мой рот, лепеча все время обо всем своем смятении, ужасе и любви.

Потребовалось добрых десять минут, чтобы обработать все это по моей системе. Кристофф просто держал меня все время, поглаживая мою спину и позволяя осматривать его, чтобы удостоверится, что он не пострадал каким-либо еще способом.

— Они почти отрезали тебе голову, — сказала я, потянув вниз заднюю сторону его воротника, глядя на оставшийся мерзкий шрам. Он был все еще толстым, красным и уродливым, но исчезал с каждым прошедшим мгновением.

— «Почти» — ключевое слово, — сказал он.

Я развернулась вокруг, впившись взглядом в людей, лежащих на полу. Вампиры оттащили двух женщин на кушетку.

— Те…мерзавцы! Те злобные, отвратительные, омерзительные подонки!

Мужчины яростно дернулись, когда я медленно подкралась к ним, мои руки сжатые в кулаки, испускали лунный свет, который даже теперь мягко сиял над вершинами деревьев.