Крадущийся вампир, затаившийся клык - [10]

— Фактически, есть только два метода снятия обязанностей Зори в Братстве. Первый — естественно, смерть, — сказал Рик.

— Пропускаем, — сказала я, легкой кривой улыбкой самой себе.

Дженис выглядела так, как будто хотела обсудить этот вариант немного дольше, но Рик, благослови его, продолжил.

— Второе — отвращение.

— Я сказала, что смерть это…

— Не уничтожение, отвращение. В современном использовании этого слова, «отвращение» значит — ненавидеть или испытывать отвращение, но столетия назад его использовали в значении «проклятье». Братство долго обозначало так изгнание из лона церкви, как проклятье идти по земле во тьме.

— Что может быть худшей вещью, чем это, — сказала мне Магда.

— Вроде как выжить. Я согласна. И соглашаясь на отвращение, полагаю, что есть кое-что, что я должна сделать, чтобы добыть катящийся шар. Сделать заявление о моих убеждениях? Предоставить свидетеля говорящего, что я дружелюбна к врагу? Или вам потребуется своего рода присяга на крови?

— Боюсь, ничего столь легкого, — сказал Рик с настоящей улыбкой.

Несмотря на факт, что он был одним из плохих парней, мне он отчасти нравился. Его жена, однако…

— Директор сказал, что вы откажитесь прислушаться к голосу разума, — сказала она, ее губы все еще были сжаты.

Я почти спросила ее, почему она потрудилась спорить со мной, но допускала, что пойдет на пользу закончить этот разговор как можно быстрее.

— Поэтому он уполномочил нас, заключить с вами сделку. Вы провалили работу Зори в двух отдельных случаях: во-первых, отказались отослать духов, которые обратились к вам за помощью.

— Ульфур, — сказала я, острая боль вины пронеслась сквозь меня, при воспоминании о нем. — Я вовсе не отказывала ему. Я отослала бы его, если бы могла, но он решил остаться и помочь мне.

Губы Дженис сжались еще больше. Я была изумлена, как она могла разодрать их для разговора.

— Тем ни менее, вы должны были найти его, и отослать в Остри, как было предназначено сделать.

— У меня не было проблем с помощью ему, — сказала я. — Хотя он сказал, что будет в порядке, когда я покидала Исландию. Но он, должно быть, устал шататься вокруг без дела, лишь наблюдая за туристами. Что за вторая вещь?

— Вы должна придумать, как освободить тех членов Братства, в чьем аресте вампирами вы помогли два месяца назад. Если вы сделаете эти две вещи, директор попросит совет управляющих отвратить вас от Братства.

— Освободить жнецов? — Мой живот сам по себе стал ватным, когда я поняла, что они просили.

— Мать Мария, — выдохнув, сказала Магда, ее пристальный взгляд замер на мне. — Вампы не захотят сделать это, не так ли?

— Вы просите слишком многого, — запротестовала я, слегка размахивая руками, когда попыталась представить себя марширующую к вампирам и умильно просящую их, не позволят ли они уйти своим смертельным врагам. — Даже если бы я знала, где их содержат, нет способа, которым я смогла бы освободить их.

— Тем не менее, таковы условия соглашения. Либо вы возвратите Братству четырех человек перечисленных здесь… — она вручила мне карточку — …или будете выполнять свои обязанности Зори.

— Вы не можете заставить ее быть Зорей, — запальчиво сказала Магда.

— На самом деле, можем, — сказал Рик, одна сторона его рта изогнулась вверх. — Я всегда думал над тем, что немного странно, что Зоря просто канал к силе Луны, но я смог понять, почему это было бы полезно именно в таком случае.

Я скривилась от идеи снова быть использованной, как инструмент разрушения. Сама эта мысль сделала меня больной на живот. Потому, что вампиры как раз оказались пред необходимостью поладить со мной. Это означало, я должна буду, в конце концов, предстать перед этим глупым советом.

— Хорошо, — медленно сказала я, глядя на карточку. Имя Маттиаса написанное рядом с другими именами, которые я узнала, сопровождались словом «Вена»; Кристьяна очевидно содержалась в Исландии, в то время как другие двое имели примечание, что были арестованы в Осло.

— Я сомневаюсь, что смогу что-нибудь сделать для этих трех человек, — сказала я, указывая на Кристьяну и двух подхалимов Фредерика, входивших в список. — Я не знаю людей надзирающих за ними. Но действительно знаю того, кто удерживает Маттиаса. Я согласна спасти его в обмен на мою свободу.

Дженис нахмурилась и выглядела так, как будто собиралась возражать, но Рик склонился к ней и прошептал что-то. Она ответила, и они провели почти минуту, беседуя, прежде чем Дженис, наконец, обернулась.

— Мы уступим спасение двух норвежских членов, так как у вас не было прямого контакта с ними, но вы ответственны, что Кристьяна была задержана. Поэтому, мы будем удовлетворены, если вы возвратите нам ризничего и жрицу.

— Жрицу? — Я на мгновение была ошеломлена мыслью, что Кристьяна была своего рода святой женщиной. Набожные люди не визжат как баньши[6], в то время как бросаются на других с намерением разорвать плоть собственными голыми руками.

— Этот титул дается ответственному лицу каждого капитула[7]

, - объяснил Рик. — Это более почетно, чем что-либо.

— А. — Я мгновение соображала, но не придумала, чем я смогла бы заставить их сдвинуться с места в этом пункте. — Хорошо, мы заключили сделку. Вы можете возвратиться и сказать об этом вашему директору. Ээ…для отчета, директор — Фредерик, не так ли? Коли на то пошло, а другой Зенит был избран?