Крадущиеся на глубине. Боевые действия английских подводников во Второй мировой войне. 1940–1945 гг. - [100]

Темнота мягко окутала землю. Мы шли по направлению к входу в пролив и знали, что около полуночи взойдет луна, и чем ближе к входу мы окажемся в этот момент, тем будет лучше для нас. Я удвоил число впередсмотрящих на мостике.

Первый вражеский патруль мы встретили незадолго до одиннадцати часов. После наступления темноты море покрылось легкой дымкой, делающей очертания предметов расплывчатыми, туманными… Поэтому вместо корабля мы видели слева по курсу неясный сгусток тени. До него было несколько миль, поэтому, изменив курс вправо, мы сумели проскользнуть незамеченными. Вскоре после полуночи, когда мы находились значительно ближе к земле, взошла луна. Мы снова смогли рассмотреть очертания берегов. В час мы в очередной раз определили местоположение корабля по береговым меткам и вошли в пролив. Это была работа не для слабонервных. По обеим сторонам над нами нависали черные глыбы, из-за чего пролив казался уже, чем был в действительности. А перед нами высилась стена темноты, казавшаяся непроходимой, твердой на ощупь. Но в то же время мы понимали, что карабкающаяся по небу луна – плохая помощница, которая скоро сделает нас отлично освещенной мишенью в тире.

В 01.40 мы заметили еще один патрульный корабль, но он находился у нас на траверзе, и я даже не счел необходимым изменить курс. Очень скоро противник скрылся из виду. Следующий час прошел без происшествий, но около трех часов начались неприятности. Жизненно важные для всех нас открытия принадлежали рулевому Селби, который по случаю повышенной опасности выступал в роли дополнительного впередсмотрящего (по моей просьбе). Этот человек обладал удивительным ночным зрением и часто обнаруживал опасность в темноте раньше, чем это удавалось мне. Так получилось и в этот раз. Ровно в 02.55 он доложил: «Вижу темный предмет, пеленг красный 10, сэр!» – за несколько секунд до того, как то же самое заметил я.

Увидев темную тень, я сразу понял, что она намного больше предыдущих, поэтому изменил курс, чтобы уклониться от встречи. Судя по обводам, это был военный корабль, почти наверняка эсминец. Он спокойно покачивался на воде; судя по всему, противник пока нас не заметил. Мы описали широкую дугу, вышли на прежний курс, и очень скоро вражеский эсминец скрылся из виду, оставшись по левому борту. Но не успели мы с облегчением вздохнуть, как Селби доложил о следующем корабле справа по курсу. Я повернул нос лодки в восточном направлении, но тут же снова увидел эсминец, поскольку такой курс автоматически приближал меня к нему. Тогда я лег на юго-восточный курс, оставив обоих противников на траверзе. Мы продолжали удаляться, но тут Селби заметил третью темную кляксу. На этот раз нам некуда было деться – небольшой корабль находился перед нами прямо по курсу и довольно близко. Я почувствовал себя в ловушке: ни вправо, ни влево повернуть было нельзя, там нас тоже поджидал противник. И я решил нырять. Главное – не попасть во встречное течение.

Я не собирался уходить на глубину, конечно, если меня не вынудят к этому. При этом у меня теплилась надежда, что судно впереди по курсу нас пока не заметило. Луна светила очень ярко, и я с удивлением понял, что могу рассмотреть в перископ довольно много. Темная клякса впереди оказалась моторной лодкой, причем она была ближе, чем я рассчитывал. Всего лишь через несколько минут после нашего погружения она спокойно проплыла мимо, причем так близко, что какое-то время я видел только часть корпуса. Мое сердце колотилось, как паровой молот. Но лодка прошла, ничего не заподозрив, и вскоре растворилась в темноте. Мы двинулись дальше на юг, продолжая вести перископное наблюдение. А когда над проливом забрезжил рассвет, мы определились по береговым ориентирам и поняли, что течение было попутным и имело скорость около 5 узлов. Еще некоторое время мы осторожно следовали по проходам, а к полудню острова остались далеко за кормой и мы смогли всплыть. Через восемь дней мы без происшествий прибыли во Фримантл, проведя в походе тридцать четыре дня. Это был наш самый продолжительный боевой поход.

По прибытии я узнал замечательную новость: после следующего похода мы возвращаемся в Англию. Честно сказать, я был настроен еще, как минимум, на три или четыре похода, но по прибытии в Англию собирался жениться и не выдвинул никаких возражений.

Вечером 2 января мы приближались с севера к Ломбокскому проливу во второй и последний раз. Мы провели скучный и бесплодный поход в район мыса Мангалихат – восточной оконечности острова Борнео, расположенного непосредственно на экваторе в Макассарском проливе.

На этот раз я собирался попробовать пройти через пролив днем под водой, но как раз накануне Нового года мы ознакомились с радиограммой Тони Спендера, переданной с «Командира»: «Не могу пройти Ломбокский пролив. Северное течение. Усиленные патрули с участием двух эсминцев. Повреждений нет. Возвращаюсь через пролив Омбай. Встречное течение». Значит, нам придется срочно менять планы. И я решил снова сделать попытку пройти через пролив ночью по поверхности. Вот какие записи были занесены в корабельный журнал той ночью (это была последняя встреча «Шторма» с врагом):