Ковбои Техаса - [2]

Маленький мальчик смотрел на него, раскрыв рот. Всадник поманил его.

— Эй, сынок! Отнеси эту шляпу даме, которая ее потеряла. Видишь эту рыжеволосую леди?

Продолжая с восхищением глядеть на незнакомца, мальчик прошепелявил сквозь выпавшие зубы:

— Да, мистер, конечно, вижу. Это мисс Салли Декстер. Отнести ей шляпу?

— Ты слышал? — Он кивнул мальчику и, улыбнувшись так, что засохшая пыль треснула на его лице, отдал шляпу и поскакал вдоль улицы. Публика, собравшаяся у входа в трактир, перенесла теперь свое внимание на мисс Салли Декстер.

Она стояла, наблюдая за исчезающим всадником, подняв голову, видимо, рассерженная. Мальчик принес ей шляпу, получил в награду другую улыбку и, что было более приятно, полдоллара.

— Спасибо, Бад, — сказала Салли Декстер. — Помоги мне уложить эти пакеты на Панчо.

— Он сказал отдать ее вам, — зашепелявил Бад, поддерживая пакеты, пока девушка прикрепляла их к своему седлу. — Должно быть, он страшно торопился.

Салли Декстер снова улыбнулась, понимая, что Бад берет всадника на черной лошади под свою защиту. Как мог он игнорировать Салли Декстер! Другие мужчины были бы рады случаю заговорить с ней. Она знала это и потому сердилась. Быть может, он ее хорошенько не разглядел?

— Да, мисс Декстер. Должно быть, он сильно торопился. Отнеси, говорит, эту шляпу рыжеволосой леди.

— Да, наверно, торопился.

Взглянув вдоль улицы, она увидела, что незнакомец слез с лошади, привязав ее к коновязи. Подобрав уздечку, она вступила в стремя, легко прыгнула в седло, тронула Панчо серебряной шпорой и помчалась в клубах пыли мимо черной лошади, бросив в сторону незнакомца взгляд как раз в тот момент, когда он входил в мелочную лавку.

«Манеры у него грубые, — подумала она. — Недурно было бы его проучить».

Незнакомец вошел в лавку, не обращая внимания на взгляды покупателей, приказчиков и просто любопытных. Самый разнообразный товар наполнял полки и грудами был свален в углах. Трудно было бы придумать какую-либо принадлежность фермы, сарая, хлева, конторы, кухни или гостиной, которой бы не было здесь. Два ковбоя сидели на прилавке, вылизывая содержимое жестянок со сливами. Одежда, провизия, седла, сбруя и сельскохозяйственные инструменты, ружья, сети, скобяные товары, веревки, шляпы и бутылки с фруктовой водой представляли странное для непривычного глаза смешение.

Незнакомцу был нужен непромокаемый плащ. С трудом удалось найти подходящий ему по росту. Но он был удовлетворен.

— Мне он, собственно, нужен, чтобы скрыться от пыли, — сказал он. — У кого лучший постоялый двор в городе?

— Лошадь или авто? — спросил содержатель лавки.

— Лошадь. Мне нужно проехать на ферму Джима Марсдена.

Его собеседник посмотрел на него с любопытством.

— Миль одиннадцать будет. Спросите у Галея. Ваша лошадь зашиблась на тротуаре?

— Быть может, она и растянула себе что-либо. Я возьму ее на привязи. Она уже и так пробежала миль тридцать с утра.

— Гм… А вы весите не меньше пяти пудов… Хорошая лошадь! Стоит о ней позаботиться. Марсден ожидает вас, сударь?

Незнакомец заметил, что какая-то неуловимая натянутость появилась в воздухе, едва он указал цель своей поездки. Он чувствовал, что каждый из присутствовавших подался немного вперед, чтобы лучше услышать его ответ, и по тону спрашивавшего он догадался, что за вопросом его скрывается более чем простое любопытство.

— Меня зовут Горман, — сказал он коротко. — Старый друг Джима Марсдена. Что-нибудь не так?

Содержатель лавки отвел глаза:

— С фермы Марсдена никого не было уже три-четыре дня. Однако был слух, что Марсдена подстрелили. Но за доктором он не посылал.

Серые глаза Гормана проницательно прищурились. Глядя прямо в лицо своего собеседника, он не упустил, однако, из вида двух евших сливы ковбоев, которые внезапно вышли из лавки быстро и бесшумно.

— Подстрелен в плечо через легкое. Вот все, что я знаю. — Сказав это, лавочник сжал рот и стал похож на черепаху, прячущую голову под броню.

Горман надел плащ и вышел на улицу. Заметив вывеску «Парикмахер», он нерешительно провел рукой по небритому подбородку. С минуту он выбирал между тремя желаниями — бритьем, едой и наймом лошадей. День был жарок, и китайские рестораны не возбуждали особенного аппетита. Весть о том, что его друг ранен, побудила забыть о бритье и взять с собой в дорогу пищу, хотя здоровье друга его не особенно встревожило. Он даже усмехнулся, вспомнив замечание лавочника, что Джим не послал за доктором. Не таков был Джим, чтобы волноваться из-за раны в плечо.

В то утро Горман проехал тридцать миль, сорок — накануне, тридцать пять — перед тем, и так уже четыре дня, покрыв всего двести тридцать миль в ответ на короткое письмо от Джима. Он писал:

«Друг Джордж, у меня предвидятся кое-какие неприятности, и, по-видимому, я один с ними не справлюсь. Если у тебя есть свободное время, отправляйся ко мне — ферма Марсдена, одиннадцать миль к западу от Доги. К тому же не мешало бы тебе сделать визит, который ты обещал шесть лет назад. Как ты думаешь? Всегда твой Джим Марсден. Р. S. На твоем месте я бы не уклонялся от встреч, однако и не особенно трубил бы о том, что едешь ко мне».