Котел - [43]

– И все равно, Энди, для них это слишком рискованно. – Премьер-министр был абсолютно уверен в том, что говорил. – Русские должны понимать, что подобные действия вновь объединят против них весь Запад, и не исключено, что на нашу сторону встанет Украина и другие республики бывшего Союза. Сомневаюсь, чтобы они были настолько глупы.

– Как бы то ни было, они сейчас слишком заняты своими делами. – Хантингтон вспомнил донесения разведки, которые ему показывали перед отъездом. – По данным ЦРУ, они проводят массовую чистку своих вооруженных сил. Показательные процессы, заранее написанные приговоры. Работы хватает.

– "Сикрет сервис" подтверждает эти сведения.

– Все, что я читал по истории России, наводит на мысль, что подобные мероприятия на долгие месяцы свяжут вооруженные силы по рукам и ногам. Как бы то ни было, Каминов и его команда пользуются поддержкой населения во всем, что творят у себя дома. И у них нет особенных оснований искать рискованных и дорогостоящих военных приключений за рубежом. – Хантингтон засунул руки в карманы. Несмотря на перчатки, пальцы все равно мерзли. Он посмотрел на англичан и снова покачал головой. – Нет, я не очень беспокоюсь относительно России. По крайней мере не сейчас. Я думаю, у нас есть более серьезные проблемы гораздо ближе к дому.

Хантингтон заколебался. То, что он собирался сказать, могло показаться его собеседникам глупым и невежественным. Именно такую оценку уже дали его опасениям несколько экспертов по Европе из госдепартамента. Но им приходилось обучаться на примере более удобной, более предсказуемой Европы, той, где все страны присоединялись либо к одной, либо к другой стороне, между которыми существовали четкие границы. Союзники на одной стороне, враги на другой.

Проблема состояла в том, что прежней Европы больше не существовало.

– Продолжайте, Росс, – премьер-министр внимательно смотрел на Хантингтона.

Хорошо. Пора было положить карты на стол. Он расправил плечи и приступил прямо к делу:

– Честно говоря, я очень обеспокоен тем, что происходит во Франции и Германии. И боюсь, что именно они способны в ближайшее время наделать дел в Европе, да и не только там.

– Почему?

Хантингтон облегченно вздохнул. Премьер-министр не посмеялся над ним, не сказал, что он сумасшедший. Уж не пришли ли англичане к тем же самым заключениям? Хантингтон чувствовал себя гораздо увереннее, излагая выкладки и расчеты по поводу того, что сначала было подсказано ему простой интуицией.

Военное положение в России, в границах которой продолжался экономический хаос и развал, имело какой-то смысл. Это было неоправданно, но по меньшей мере понятно. Демократическое правительство было новым и весьма нестабильным экспериментом в стране, бывшей когда-то сердцем тоталитарной Советской империи. И не удивительно, что этому правительству не хватило сил противостоять затянувшемуся кризису.

Шаги же Франции и Германии по установлению чрезвычайного положения, на первый взгляд, имели гораздо меньше смысла. Экономические и политические беды этих стран были не столь всеобъемлющи, хотя и весьма серьезны. Но все же не до такой степени, чтобы оправдать введение декретом правительства самой настоящей диктатуры. Да, всеобщая забастовка, которой угрожали профсоюзы этих стран, действительно могла оказаться весьма разрушительной для экономики. Но ни одно правительство не предприняло никаких попыток решить этот вопрос путем переговоров. Они также не попытались переждать эту забастовку, пока она задохнется под тяжестью растущего общественного недовольства.

Вместо этого и Париж, и Берлин прибегли к самым крайним мерам. Оба правительства утверждали, что действуют таким образом лишь с целью сохранить общественный порядок. Хантингтон же подозревал, что у них имеются куда менее благородные мотивы. Одно дело управлять страной в условиях военного положения. И совсем другое – навязать стране это военное положение, чтобы обеспечить возможность одной партии сохранять власть в своих руках. Люди, поступающие так, политически близоруки, жадны до власти и абсолютно беспринципны. И они также являются потенциальной угрозой. Если уж вы обратили оружие против собственных граждан, то куда проще будет повернуть его против других стран.

Когда Хантингтон закончил, премьер-министр кивнул.

– В этом мы с вами сходимся, Росс. Использование силы в решении политических споров... – Он поморщился. – Это и чертовски глупо и чертовски опасно.

– А также внушает страх соседям по континенту, – добавил Брайс.

– Да. – Перед отъездом в Англию Хантингтон видел просьбы об экстренной экономической и военной помощи из Варшавы, Праги, Братиславы. Польша и ее чешские и словацкие соседи объединились в некий свободный торговый союз против экономического давления Франции и Германии. А сейчас эти страны оказались окруженными со всех сторон враждебными им режимами. Испания и Италия тоже нервничали по этому поводу, но они не так сильно зависели от помощи из Лондона и Вашингтона.

Глава правительства Великобритании тяжело вздохнул.

– Все это вновь заставляет нас вернуться к причине вашего визита, не так ли? А именно, помочь друг другу решить, что же нам делать со всей этой ерундой.