Кот и полицейский. Избранное - [4]

«Трудная любовь» – так называется третий цикл рассказов. Но странно: в нем нет любовных историй в обычном понимании этого слова. Более того, в первом же рассказе «Случай из жизни близорукого» любовь присутствует лишь в виде далекого намека. Человек самый заурядный, вовсе не неврастеник, вынужден начать носить очки, и вот это незначительное обстоятельство вдруг открывает ему, как он одинок, как оторван от других людей. В этом рассказе писатель на первый взгляд отдает дань широко распространенной среди буржуазных писателей Запада, особенно Италии, теме «отчужденности» – якобы извечной и неизбежной разобщенности всех людей, невозможности подлинного общения, слияния. Однако Кальвино обращается к этому пессимистическому мифу только для того, чтобы вступить с ним в спор и показать, как живая жизнь, живая душа человека на каждом шагу опровергает эту мертвенную и мертвящую схему. Великолепная миниатюра «Случай из жизни супругов» каждой своей поднятой до символа деталью отрицает «отчужденность»: любовь помогает преодолеть разобщение, вызванное, в сущности, теми же тяжкими условиями «трудной жизни». Не извечное и «естественное», а социально обусловленное, не роковое и непреодолимое, а преодолеваемое силой самого простого чувства – таково «разобщение», говорит Кальвино в этом рассказе. И путешествие Федерико В. – это преодоление разобщенности, разлуки, потому радостной поэзией полно описание самых прозаических деталей поездки («Случай с пассажиром»). Даже потребность любви и потребность приблизиться к людям, выйти из своего замкнутого мирка неотличимы друг от друга: именно в общении с людьми находит Стефания Р. разрешение мучившего ее чувства неполноценности, томления, которое она принимала за тоску по любви («Случай из жизни молодой женщины»). Теплота человечности, преодолевающая отчужденность, – вот что такое «трудная любовь» Кальвино.

Особняком стоит последний рассказ цикла – «Случай с поэтом». Он тоже символичен и тоже полемичен, и спор идет также с литературой буржуазного декаданса, но предмет спора иной. В статье «Вызов лабиринту» Кальвино писал об эстетстве в литературе: «Эстетизм не ставит себе цели искупить в историческом плане уродство капитализма; его задача – создавать образы, которые были бы вне его, которые были бы иными». Эстетизм – бегство от действительности в условный мир красоты. Именно с этим бегством спорит Кальвино в рассказе, и спор идет по линии наибольшего сопротивления. Поэт Узнелли созерцает отнюдь не выдуманную, не мнимую красоту, а подлинную, вечную красоту природы, красоту женщины, любимой им, но он нем перед этой красотой. Зато картина нищеты, горя, картина «трудной жизни» вызывает в его душе бурю слов. «Трудной жизни», а не равнодушной красоте отдает свое творчество настоящий художник – вот вывод Кальвино.

Но какова должна быть общественная позиция человека по отношению к «трудной жизни»? Ответа на этот вопрос ищет герой повести «Облако смога». В центре ее стоит вполне реальная для каждого капиталистического города проблема – проблема загрязнения воздуха. Вся жизнь людей погружена в облако ядовитого тумана, и он становится символом всех нечеловеческих условий, в которые поставил людей капитализм, – символом «трудной жизни». Облако смога душит героя, он не мыслит себе жизни вне его, не хочет буржуазного благополучия, но не находит и пути борьбы. И вот перед глазами героя-созерцателя, наделенного обостренной чувствительностью, проходят люди, каждый из которых знаменует определенное отношение к смогу, к «трудной жизни».

Герой поступает на службу в компанию, занимающуюся проблемами борьбы со смогом. Ею руководит инженер Корда, с пафосом ораторствующий о высоких целях компании, об идейных соображениях, заставляющих его самого работать там. Но странно: на всех бумагах, касающихся борьбы с копотью и пылью, лежит… слой пыли. Одна лишь деталь сводит на нет все высокопарные речи инженера Корда, крупного промышленника и дельца. А когда герой попадает на один из заводов, руководимых Корда, ему становится ясно: «инженер Корда – хозяин смога, это он ежеминутно выдыхает его на город». Страницы, посвященные инженеру Корда, принадлежат к лучшим созданиям Кальвино-сатирика. С мифов о «народном капитализме», о «новой роли предпринимателя» сорвана маска, они предстают в своем подлинном виде – как обман трудящихся, как средство укрепления «власти смога».

Подобно поэту Узнелли, герой подвергается «искушению красотой». Его возлюбленная Клаудия живет в своем, особом мире, смог даже не затрагивает ее, она прекрасна сама, и лишь прекрасное интересует ее (правда, мы можем понять, что такая жизненная позиция обеспечивается немалым состоянием). Герой не может пойти за Клаудией в ее мир, тем более что в мире этом он встречает прежде всего инженера Корда, и он вступает в спор с возлюбленной. Бегство от смога к «красоте» неприемлемо для героя, как одна из форм равнодушия, а следовательно, и приспособления к существующему порядку, к смогу.

Прямой противоположностью Клаудии выступает синьорина Маргарита, квартирохозяйка героя. Она живет в грязи, оставляемой смогом, и не замечает ее, и лишь бесцельная, бессмысленная забота о чистоте комнат, в которых никто не живет, говорит о том, что и она сохранила какое-то слабое, искаженное представление о жизни вне смога. Зато сослуживец героя, Авандеро, испытывает живейшую потребность вырваться из душного облака – вырваться самому, не заботясь и не думая о других. И ради своей эгоистической цели он готов служить чему угодно – и смогу и мнимой борьбе с ним.