Кот и полицейский. Избранное - [138]
Очередной номер «Проблем очистки воздуха» пора было уже запускать в машину, а инженер Корда все еще не проглядел корректуры. В тот день я ожидал его в редакции, но он так и не появился там и только под вечер позвонил мне по телефону, прося привезти корректуру к нему, в контору завода ВАФД, откуда он не мог отлучиться. Он даже прислал за мной свою машину с шофером.
ВАФД принадлежал к числу тех предприятий, где Корда был членом правления. Забившись в глубину огромного лимузина, с пакетом корректур на коленях, я промчался по незнакомым улицам окраины, проехал вдоль глухой стены, приветствуемый охраной завода, миновал широкие литые ворота и высадился у лестницы, ведущей в помещение дирекции.
Инженер Корда, окруженный руководителями завода, сидел за письменным столом в своем кабинете и просматривал какие-то графики или производственные планы, вычерченные на огромных, заваливших весь стол листах ватмана.
– Извините, доктор, одну минуту, – сказал он мне. – Сейчас я буду к вашим услугам.
Я смотрел на стену у него за спиной. Она была вся из стекла – гигантское окно, за которым простиралась панорама завода и дыбились в туманном вечернем сумраке неясные тени. На переднем плане выделялся силуэт цепного транспортера, поднимавшего наверх огромные бадьи чего-то серого, я думаю, чугунного порошка. Железные черпаки лезли вверх непрерывными толчками, слегка покачиваясь, и мне казалось, что кучи, выступавшие над их краями, незаметно меняют свою форму, и над ними при каждом толчке взлетают в воздух едва заметные облачка пыли, разлетающиеся повсюду и оседающие даже на огромном окне кабинета инженера Корда.
В этот момент Корда попросил зажечь свет, и на темном фоне улицы стекла мгновенно стали похожи на листы мелкой наждачной бумаги. Окна, несомненно, были покрыты тонким налетом чугунной пыли, сверкавшей сейчас, словно серебряная россыпь Млечного Пути. Тени, отпечатывающиеся на стеклах, исчезли, и от этого еще отчетливее возникли на заднем плане силуэты заводских труб, увенчанные красноватыми отблесками, а над этим багровым заревом по контрасту с ним еще чернее казались чернильные крылья дыма, закрывавшие все небо, и взлетали и кружились в неистовом вихре раскаленные крупинки угля.
Но вот Корда взялся за корректуру «Проблем очистки воздуха» и, тотчас же перенесшись в сферу иных идеалов и иных стремлений, волнующих его, как главу КОАГИПРа, принялся вместе со мной и руководителями ВАФДа обсуждать статьи журнала. Сколько раз, встречаясь с ним в помещениях компании, я, поддаваясь естественному для подчиненного чувству противоречия, мысленно объявлял себя сторонником смога, его тайным агентом, пробравшимся в штаб противника, но лишь теперь я понял, насколько глупой была эта игра. Инженер Корда – вот кто истинный хозяин смога, вот кто дышит смогом на весь город, и КОАГИПР – это тоже детище смога, рожденное необходимостью дать тем, кто работает для преумножения богатств хозяев смога, надежду на жизнь, в которой будет что-то, кроме смога, и в то же время прославляющее его могущество.
Корда остался доволен номером и пожелал отвезти меня домой на своей машине. Вечер был пропитан густым туманом. Шофер вел машину медленно, так как, кроме тусклых пятен редких фонарей, вокруг ничего нельзя было разглядеть. В порыве оптимизма президент смелыми штрихами рисовал город будущего, с кварталами-садами, заводами, окруженными клумбами и водоемами, снабженными устройствами, сметающими с неба дым заводских труб. Говоря все это, он то и дело указывал наружу, в начинавшуюся прямо за стеклами пустоту, словно все, что рисовалось его воображению, уже было претворено там в действительность. Я слушал его с каким-то непонятным чувством, то ли с ужасом, то ли с восхищением, – в этом человеке ловкий промышленник уживался с фантазером, и ни тот, ни другой не могли жить друг без друга.
Неожиданно мне показалось, что я узнаю знакомые места.
– Остановитесь, остановитесь здесь, я приехал, – сказал я шоферу.
Пожелав ему всего хорошего и поблагодарив, я вышел из машины. Но как только она отъехала, я заметил, что ошибся. Я вылез в совершенно незнакомом районе, а вокруг ничего не было видно.
Я по-прежнему питался в своем ресторанчике, сидя в одиночестве под прикрытием газеты. Прошло некоторое время, и я заметил еще одного посетителя, который поступал точно так же. Несколько раз, не найдя свободного места, мы в конце концов садились за один столик и отгораживались друг от друга развернутыми газетами. Мы читали разные газеты. Я всегда покупал самую влиятельную в городе газету, которую читали все. Да и зачем мне было читать другую? Чтобы кто-то сказал, что я не такой, как все, или (если бы я вдруг стал читать газету моего соседа по столу) что у меня особые политические убеждения? Я всегда держался подальше от политики и политических партий, но иногда по вечерам случалось так, что, сидя за одним столиком с этим нелюдимым посетителем, я откладывал газету, и он, протягивая к ней руку, спрашивал: «Разрешите?», а потом, указывая на свою, добавлял: «Может быть, хотите почитать эту?»
Таким образом я познакомился с его газетой, которая, если так можно выразиться, представляла собой изнанку моей. И не столько потому, что поддерживала противоположные идеи, но также и потому, что освещала такие вопросы, которые для любой другой газеты попросту не существовали. В ней, скажем, сообщалось об увольнениях служащих, о машинистах, потерявших руку при смазке зубчатых передач (помещались даже их портреты), печатались таблицы, в которых приводились данные о бюджетах рабочих семей, и так далее. Но самое главное ее отличие заключалось не в этом. Любая газета прежде всего старается блеснуть великолепным изложением материала и привлечь читателя пикантными историями, например рассказами о разводах красивых женщин, в этой же все статьи были написаны одинаковым, шаблонным языком, а заголовки всегда подчеркивали только отрицательную сторону явлений. Даже печать у этой газеты была однообразно-серой и утомительно-густой. И тут у меня мелькнула мысль: «Ба! А ведь мне нравится».
![Если однажды зимней ночью путник](/storage/book-covers/35/35c7a3c907e514fe0c3cb736b20dafd5554de721.jpg)
Книга эта в строгом смысле слова вовсе не роман, а феерическая литературная игра, в которую вы неизбежно оказываетесь вовлечены с самой первой страницы, ведь именно вам автор отвел одну из главных ролей в повествовании: роль Читателя.Время Новостей, №148Культовый роман «Если однажды зимней ночью путник» по праву считается вершиной позднего творчества Итало Кальвино. Десять вставных романов, составляющих оригинальную мозаику классического гипертекста, связаны между собой сквозными персонажами Читателя и Читательницы – главных героев всей книги, окончательный вывод из которого двояк: непрерывность жизни и неизбежность смерти.
![Барон на дереве](/storage/book-covers/01/01295327024b314516f94efd53940b94fda8a789.jpg)
Роман популярного итальянского писателя Итало Кальвино «Барон на дереве» продолжает авторский цикл «Наши предки».Фантасмогорическая реальность, история, игра, сказка — основа сюжетов. Чистая и прозрачная проза — составляющая книги великого итальянского писателя.
![Замок скрещенных судеб](/storage/book-covers/7e/7ec1fd5ee509f4ff9583e4d2d07c005012aa371d.jpg)
Путешествия в мир видений – так можно охарактеризовать романы, вошедшие в сборник итальянского писателя Итало Кальвино.«Замок скрещенных судеб» – тонкая эзотерическая игра, в которую вовлекает читателей автор, с помощью старинных карт таро рассказывая удивительные истории, оживляя забытые образы.
![Котята](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Раздвоенный виконт](/storage/book-covers/f5/f5c0baa300b7755c4f67b25bdbec0fc0af689d18.jpg)
Итало Кальвино - самый популярный и читаемый писатель современной Италии. В этот том вошел роман "Раздвоенный виконт"(1951) - первый из авторского цикла "Наши предки". Фантасмогорическая реальность, игра, сказка - основа сюжета. Чистая и прозрачная проза - составляющая книги великого итальянского писателя. .
![Космикомические истории](/storage/book-covers/92/92b2e6d1ca32b25a2b54317ffd6e55b612617096.jpg)
КОСМИКОМИЧЕСКИЕ ИСТОРИИ, рассказанные старым QfwfQ, записанные с его слов ИТАЛО КАЛЬВИНО и изданные в издательстве ЦК ВЛКСМ «МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ» в городе Москве в 1968 году.Предисловие С. ОШЕРОВА.Художник Б. ЖУТОВСКИЙ.
![Рассказ укротителя леопардов](/storage/book-covers/18/1820698431d92c2ba6c8314eb3e6c85878e302c6.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Лучше не бывает](/storage/book-covers/fd/fd6077d914e91b89ca0b5337584da2b2b69c9877.jpg)
Выпускаемый впервые на русском языке роман «Лучше не бывает» исследователи творчества Айрис Мердок единодушно признают одним из лучших произведений автора. Действие романа начинается с загадочного самоубийства чиновника министерства в своем кабинете. Служебное расследование трагического случая, проводимое со всей тщательностью министерским юристом Дьюкейном, переплетается с коллизиями нескольких пар любовников и супругов и завершается самым неожиданным для читателя образом.
![Осенние мухи. Дело Курилова](/storage/book-covers/85/85b527fea20337b322fe0d456f6307c8894d4467.jpg)
Издательство «Текст» продолжает знакомить российского читателя с творчеством французской писательницы русского происхождения Ирен Немировски. В книгу вошли два небольших произведения, объединенные темой России. «Осенние мухи» — повесть о русских эмигрантах «первой волны» в Париже, «Дело Курилова» — историческая фантазия на актуальную ныне тему терроризма. Обе повести, написанные в лучших традициях французской классической литературы, — еще одно свидетельство яркого таланта Ирен Немировски.
![Ада, или Эротиада](/storage/book-covers/1e/1e6c729576d53c70896a469947d3ed84e122c492.jpg)
Роман «Ада, или Эротиада» открывает перед российским читателем новую страницу творчества великого писателя XX века Владимира Набокова, чьи произведения неизменно становились всемирными сенсациями и всемирными шедеврами. Эта книга никого не оставит равнодушным. Она способна вызвать негодование. Ужас. Восторг. Преклонение. Однако очевидно одно — не вызвать у читателя сильного эмоционального отклика и духовного потрясения «Ада, или Эротиада» не может.
![На циновке Макалоа](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Тереза Батиста, Сладкий Мед и Отвага](/storage/book-covers/f3/f37bbe42cdcb561557e20a1da36c7edf0ffdd415.jpg)
Латиноамериканская проза – ярчайший камень в ожерелье художественной литературы XX века. Имена Маркеса, Кортасара, Борхеса и других авторов возвышаются над материком прозы. Рядом с ними высится могучий пик – Жоржи Амаду. Имя этого бразильского писателя – своего рода символ литературы Латинской Америки. Магическая, завораживающая проза Амаду давно и хорошо знакома в нашей стране. Но роман «Тереза Батиста, Сладкий Мёд и Отвага» впервые печатается в полном объеме.