Кот - [45]

Всем своим ученикам, включая самого Королева, Феликс запрещал выходить на спарринг без маски. За ослушания строго карал, отлучая от шпаги на две-три недели. Однажды под этот указ попал Королев. Сперва он подумал было поставить учителя на место, но потом, из педагогических соображений, повиновался.

Феликс совсем не нравился Марку, и вообще, фехтование и сумеречная средневековая атмосфера зала вызывали у Карабана панический ужас. Как-то раз он признался Королеву, что именно таким представляет себе свой собственный ад.

А вот настоящему, теневому хозяину фирмы «МарКом» и нескольких других фирм — Соловью — зал пришелся по вкусу. Соловей всегда ходил с изящной тростью, рукоятка которой, больше похожая на рукоять шпаги, была выточена из кости, а противовес (если пользоваться фехтовальной терминологией) — то есть самый край этой рукояти — с большим искусством копировал птичью лапу с четырьмя тонкими узловатыми пальцами, соединенными в щепоть; эту костяную лапку, похожую одновременно на клюв, Соловей держал в своей мясистой ладони не праздно, он немного хромал, что не мешало ему быть активным поклонником спортивного образа жизни.

Довольно часто этого подвижного толстяка с поросячьими глазками и добродушным, сдобным, словно вылепленным из теста лицом можно было увидеть в белом фехтовальном костюме и со шпагой. Он отлично владел этим оружием и, случалось, побивал в жарких схватках не только своего приятеля Королева, но и самого Росселя.

Оставляя одному из телохранителей трость, Соловей выходил на дорожку и преображался: исчезала хромота, выпрямлялась спина, расправлялись плечи, будто бы стройнее становилась фигура. Феликс им восхищался — говорили, что у Соловья трудная судьба. Соловей тоже полюбил Росселя и всегда старался с ним пообщаться. Соловей был почетным гостем шефа и ему позволялось больше, чем остальным.

Когда в зале стал регулярно появляться Егор, работа показалась Феликсу еще приятнее: Россель почувствовал в парне настоящего мушкетера. Егору Феликс тоже понравился.

Кстати, когда Егор стал часто бывать в зале, внезапно вернулся Кот. Никто не обрадовался его появлению. Он же не обратил на это внимания, покрутился в «империи» несколько дней и снова исчез. Правда, перед тем заглянул к Феликсу. К залу и учителю Кот отнесся с откровенным презрением: взял шпагу, повертел в руке, сделал несколько выпадов; встав на дорожку с Росселем, в несколько секунд неуловимым движением клинка буквально выхватил у Феликса шпагу, снял маску, бросил ее на подиум, сел в амфитеатре, закурил сигару, немного поскучал и ушел — больше не приходил. Феликс был рад — Кот показался ему холодным, циничным и неромантическим земным существом. А может, Феликс просто почувствовал в Коте более сильного соперника. И Михеич был рад — ему не понравилось, что какой-то дрыщь так нагло и безнаказанно курил в его владениях.

Довольно быстро Мельников научился уверенно держать шпагу и мог сносно вести спонтанный бой. Однако, почувствовав первые успехи, кто не потеряет голову?..

Как-то после долгого перерыва в зал приехал Соловей. Он несколько минут поговорил о чем-то с Королевым, после чего тот ушел раздраженный, Соловей же всерьез разозлился. Впрочем, все это Егор вспомнил значительно позже, а тогда не придал этому никакого значения.

Увидев Егора, который задумчиво смотрел на него, Соловей предложил ему сразиться на шпагах. Егор согласился.

Схватка получилась короткой и жесткой. По команде Феликса «к бою!» противники надели маски, приняли боевые стойки, скрестили шпаги, несколько раз переменили соединения клинков, подзуживая, проверяя готовность друг друга к защите, дразня друг друга щелчками батманов и наполняя освещенный факелами зал тихим шуршанием стали и плавным покачиванием теней.

Затем Соловей, словно выполняя элементы какого-то ритуального танца, несколько раз сменил стойку движением скрестных шагов и ринулся в бой с легкостью, невероятной для такого массивного тела.

После нескольких стремительных выпадов, одного почти клоунского подскока вперед, флеша и довольно странного финта (обманного движения в пах) Соловей сбросил Егора с дорожки жесточайшим уколом в лицо, закрытое маской, — уронил, как беспомощную куклу, и приставил к груди защищенное шариком острие шпаги.

Задыхающийся Егор сорвал маску и в гневе вскочил на ноги, собираясь броситься на Соловья с кулаками. Но тот лениво взял его растопыренными пальцами за лицо и что-то тихо сказал прямо в ухо, после чего брезгливо оттолкнул, покосился на амфитеатр и пошел к раздевалке, громко процедив сквозь зубы: «Ты еще под стол ссышь, чтобы на Соловья рыпаться. Сявка…» Егор стал пунцовым. Краем глаза он видел, что на зрительском кресле, довольно близко от места происходящего, сидит Саша Королева. Что она здесь делает?! Впрочем, это был вряд ли вопрос.

К Егору подошел хмурый, задумчивый Феликс и взял его за локоть. Мельников посмотрел Феликсу в глаза, освободил руку и ушел в душ.

После этого случая Егор стал еще чаще приходить в зал. Он тренировался жестко и поступательно. Через несколько месяцев он побеждал Феликса в двух поединках из трех, а Королева — всегда, каждый раз. Россель радовался, глядя на парня, — тот становился настоящим фехтмейстером, по-особому усвоив определение Мольера: «Фехтование есть искусство наносить удары, не получая ударов в ответ». И все-таки настоящего полета, настоящей гениальности, какую показал тогда в зале Кот, Феликс в Егоре не видел.