Костяная легенда - [29]

Воранту, после его клятвы на книге Свода Заповедей Небесных Защитников — «Молодой человек, надеюсь вы понимаете, что это просто вынужденная формальность?» — в своей непричастности к краже, маг асс`Торадо слегка попенял на выбор недостойного помощника. Ненавязчиво поинтересовался его успехами в области работ по удешевлению «Ветра боя». И вновь намекнул о ненужности уточнения, кто именно изобрел артефакт — маяк и пожелал успехов в его предстоящем путешествии по герцогству за знаниями.

Но пока они не свернули в лес, Ворант постоянно вздрагивал от приближающегося звука копыт и выискивал вдали, за своей спиной, тревожным взглядом, яркие флажки на пиках стражи Мертвого двора.

Лес постепенно смыкался над их головами тяжелыми зелеными лапами гигантских елей, не пуская лучи закатного солнца в свои владения. Пора было искать место ночлега.

Подходящая поляна нашлась через пол лиги езды по дороге. Ворант, не спрашивая мнения идущего сзади костяка, громко скомандовал:

— Встаем на ночлег!

Костяк, по-прежнему молча, свернул на поляну вслед за кобылой мага. Прислонил к стволу дерева щит, что так и нес на руке. Снял глухой шлем. Покачал, примериваясь, в руке шестопер — Ворант вздрогнул — шагнул в заросли, замахиваясь на сухой ствол упавшего дерева.

Когда костер весело трещал хворостом, выстреливая в потемневшее небо яркими искрами, а в котелке бурлила похлебка, костяк присел на корточки, напротив мага уставившись тому в глаза своими пустыми глазницами, с тускло пылающими зеленными огнями в глубине черепа. Над поляной зашелестел мертвый голос:

— Что случилось, друг мой? Что всю дорогу вас тревожило, что вы были столь непочтительны ко мне? Я хочу об этом знать и требую от вас ответа.

— Ответа? О да! Конечно же, высокородный господин о`Паллиани, конечно! Ответ вот!

Ворант вытянул руку, со сложенными в некую сложную фигуру пальцами, по направлении к костяку, и громко выкрикнул прямо в скалящийся напротив череп:

— Оккарсис сат оккар!

Опалина на мгновение охватило чувство непреодолимой скованности, колючие плети обвили каждую кость его скелета и он ощутил, как в черепе гулко, зло запульсировал инородный предмет. Он вдруг понял, что больше не принадлежит себе. Чуждая воля оплела стальными щупальцами его костяк, полностью подчиняя сидящему напротив него и зло улыбающемуся магу. Замерев на несколько мгновений, постигая и осмысливая свое нынешние состояние, Владимир Анатольевич глухо поинтересовался у Воранта:

— Почему и зачем?

— Зачем? Высокородный лорд, изволит узнать почему и зачем?

Маг громко, торжествующе и облегченно рассмеялся, явно сбрасывая напряжение, сковывающее его в течение всего дня.

— Затем, червь, что лучшая участь для смерда — это участь раба. Моего раба! Жалкий обманщик! Член высокой ложи! Повелитель! Высокородный господин! Всеблагие защитники! Как я мог быть таким слепцом! Как я позволил себя обмануть жалкому, низкого и подлого происхождения человеку! О, нет! Это не просто обман! Это Глубинное Зло говорило твоими устами!

Ворант сильно, от души, взмахнул руками.

— Без Отца Лжи здесь никак не обошлось! Признайся, ты заключил с ним сделку на Грани? Он ведь вернул тебя, из плавящего камень, ледяного огня? Это ведь он даровал тебе, мерзкий раб, в обмен на Небесную искру духа, способность к обману. Дар красноречия и силу темного убеждения?!

И Ворант встав со всей силы, пнул носком сапога в освобожденный от шлема череп костяка, метясь в отсутствующую переносицу. Затем уже бил не целясь, шипя от боли, отбивая пальцы при не удачных попаданиях.

Опалин молча принимал удары, даже не покачиваясь от особенно сильных. Непроизвольная попытка, отдернуть голову при первом же ударе не привела ни к чему. Даже слабой тенью движения, отныне чужое тело, не отозвалось на мысленный приказ. Не стал ни чего говорить и позже когда запыхавшийся маг, достав из седельной сумки флягу, шумно пил воду, одновременно отдуваясь.

«Запыхался, щенок. Неподвижный образ жизни, отсутствие физических нагрузок. Всего десяток ударов и уже совсем без сил и в поту. Но самое забавное, что даже будучи столь жалок в своей слабости, он неизмеримо сильнее десятка тренированных с самого детства рыцарей — ведь у него теперь есть я. Полностью покорный его воле и даже тени мысли не могущий допустить о причинении ему вреда. Без приказания готовый защитить его от всего и всех ценой даже своей нынешней нежизни. Черт, черт, черт! Так бездарно попасть! Хитроумный высокородный, считающий всех вокруг, глупее себя. Если бы не был уже мертв, от невыносимого стыда бы пошел и утопился! Интересно, писатель Айзек Азимов не возродился здесь, в теле какого ни будь местного некромага? Уж больно заклятия, сковавшие меня, неразрушимыми оковами, напоминают по своим установкам «Три закона роботехники». Черт возьми! Как он догадался, что я не повелитель чего-то там и не высокородный лорд Империи?»

Ворант словно подслушал его мысли.

— Хочешь узнать, жалкий глупец, как я понял? С удовольствием отвечу! По пунктам!

Маг озлоблено оскалился.

— Ты ведь так обожаешь точность и порядок, смерд. В прошлой жизни не был главным счетчиком в казначействе? Что замер, костяшка? Ах, да!