Костры Эдема - [89]

Закончив, он заткнул орех пробкой и начал подниматься.

– А с этими что делать? – спросила я, кивая на оставшихся духов.

Мистер Клеменс пожал плечами и прошептал:

– Лучше оставить их здесь. Судя по тому что нам сказали, им некуда возвращаться. Это лапу, духи мертвых, в отличие от хихио – живой души нашего друга. – Глядя на него, я в шоке поняла, что почти привыкла к его обнаженному виду. – Кроме того, боюсь, что в орехе все равно не осталось места.

Он исчез наверху, и я осталась одна среди молчаливых призраков. Внезапно что-то заставило меня обернуться, и я уже готова была увидеть выбегающего из пещеры кабана или другое создание тьмы.

Я не сразу поняла, что так подействовало на меня. Это оказалось отсутствие звука, ставшего уже почти привычным.

Кабан перестал сопеть.

Корди услышала вертолет еще до того, как он приземлился. Луч прожектора скользнул по Большому хале, затарахтел мотор, и легкая тень скрылась в темноте.

Корди знала, что задумала Элинор. Она хотела спуститься в Милу, как это сделала сто лет назад ее тетя, и вывести оттуда души хаоле, чтобы Пеле могла сражаться с врагами, не опасаясь за судьбу заложников. Еще она хотела взять с собой красавчика куратора, следуя древнему правилу: спускаться должны мужчина и женщина.

Корди не хотела никого спасать. Она только хотела, чтобы она и ее подруга Нелл остались живы. Она была готова пойти на вертолетную площадку, чтобы предупредить Нелл и Пола об опасности… но это значило оказаться в темноте среди тварей, которых вряд ли остановит ее револьвер.

– Черт! – громко сказала маленькая круглолицая женщина и, проверив еще раз содержимое сумки, открыла дверь.

В коридоре шестого этажа было темно. Сверху слышались музыка и голоса, но ниже все тонуло в темноте. Корди была уверена, что лифт отключен, а это значило, что ей придется спускаться по наружной лестнице, освещаемой только газовыми фонарями с улицы да дьявольским светом вулкана.

«Достаточно, чтобы разглядеть кабана в тысячу фунтов», – решила Корди, запирая за собой дверь.

Сделав несколько шагов, она нахмурилась, сняла туфли и засунула их в сумку. Лучше издавать как можно меньше шума.

Элинор почти не помнила остаток полета, настолько ее переполняли противоречивые мысли и чувства. Пилот проявил обеспокоенность положением Молли Кевалу, и она с трудом убедила его, что в пещере действительно никого не было. Пол на заднем сиденье молчал.

Они подлетели к Мауна-Пеле с моря.

– Света нет, – заметил Майк, включая прожектор.

Элинор увидела внизу кроны пальм, пустые хале, заброшенный бар Кораблекрушения.

– Не знаю, стоит ли оставлять вас здесь. – Пилот повернулся к ней. – Не похоже, что они включили аварийные генераторы. Должно быть, утром курорт эвакуируют. Может, забросить вас в Кону?

– Все будет в порядке, – сказал Пол Кукали. Голос у куратора был усталый.

– Не знаю. Мы видели недалеко новую трещину. Всего в трех милях отсюда бьет фонтан лавы, и неизвестно еще, что делается в лавовых трубках.

– Все будет в порядке, – повторил Пол.

Майк пожал плечами и направил вертолет на посадку. Они сели на темную площадку, и Элинор еще раз смогла оценить искусство пилота.

– Спасибо большое, – сказала она. – Этот полет был очень важен для меня. Я его никогда не забуду.

Майк кивнул, хотя в глубине его серых глаз таились невысказанные вопросы.

– Как ты доберешься до Мауи? – спросил Пол.

– Из Кеахоле сообщают, что до настоящего шторма еще полчаса. Успею. – Он улыбнулся Элинор. – Дети уже легли, но Кэт всегда ждет, чтобы поужинать со мной. Ну ладно, желаю удачи.

Элинор и Пол вылезли из кабины, наклонив головы, чтобы не попасть под лениво вращающиеся лопасти. Даже здесь, в окружении деревьев, ветер был сильным.

Майк помахал им и включил мотор. Через секунду вертолет взлетел и взял курс на север, мигнув на прощание красным сигнальным огоньком.

– Молли ведь была там? – спросил Пол, когда они остались одни.

– Да.

– И что она сказала?

Элинор замялась:

– Не знаю. Она что-то пела и одновременно говорила со мной… как будто по другому каналу.

– Жрицы Пеле умеют это, – кивнул Пол. – Во всяком случае, так их слышат женщины.

В его голосе мелькнул оттенок горечи.

Элинор кое-что поняла.

– Так вы пытались молиться Пеле? Вы с вашими дядюшками взывали к Пеле, прежде чем выпустить Камапуа, Пауна-эву и остальных?

Пол промолчал, но по выражению его лица Элинор поняла, что она права.

– Старые молитвы не действуют, – глухо сказал куратор. – Пеле не отозвалась на наши призывы.

– Это из-за насилия.

– Что?

– Из-за насилия, – повторила Элинор, чувствуя, как фрагменты мозаики в ее голове складываются в схему. – Много раз за столетия ваш кабан… Камапуа… насиловал Пеле. Их битвы были частью мирового порядка, но насилие нарушило его. – Она показала на поле для гольфа за цветущими бугенвиллеями. – Как этот курорт… он тоже нарушил порядок.

Прежде чем Пол успел что-нибудь сказать, их ослепил свет фар. Завизжали тормоза, и рядом остановился джип.

– На вашем месте я бы села, – сказала Корди. – Сейчас хлынет дождь.

Они залезли в джип – Пол назад, а Элинор на пассажирское сиденье, как в вертолете. Они уже ехали к Большому хале, когда Элинор спросила: