Костотряс - [33]
Накинув ремешки, Брайар приложила маску к лицу, но у глаз придержала, чтобы та не мешала разговаривать.
— Иными словами, вы проплываете над газом, сбрасываете мешки и вылетаете из города, как камешек из рогатки.
— Что-то вроде того. Пока мы движемся вглубь, вы ждете. Потом я высажу вас в один из воздуховодов. Дальше вам придется либо слезть по нему, либо просто съехать. Лучше сочетать одно с другим. Раскиньте ноги и руки, чтобы замедлить падение. До низу путь неблизкий, и я понятия не имею, с чем вы встретитесь на дне.
— Ни малейшего?
Она по-прежнему сжимала маску в руках, не желая отрезать себя от людей.
Капитан почесал голову и напялил большую черную маску, закрывшую нос и рот. Когда он выровнял ее и затянул все ремешки, его голос выцвел до громкого шепота:
— Я бы поставил на то, что из трубы вы попадете в воздухонасосный цех. Но как они выглядят, мне не известно. Своими глазами ни одного не видел. Знаю только, что с их помощью вниз закачивают нормальный воздух… относительно нормальный.
Тем временем Родимер втиснул свою круглую физиономию в маску, и без защиты осталась одна Брайар. Снизу уже тянуло Гнилью, едкий запах бил в ноздри. Пора было принимать меры. Так она и сделала.
Но маска оказалась ужасна. Размер был подходящий, но не совсем. Герметичные края респиратора буквально впились в лоб и щеки, навалившаяся на лицо тяжесть пугала. Брайар поправила ремни на макушке, чтобы те не дергали волосы, — болезненное ощущение. От маски пахло резиной и подгорелым хлебом. Каждый вдох давался тяжелее обычного и оставлял неприятный вкус.
— Это что у вас, старушка ЗМ-восемьдесят? — полюбопытствовал капитан, указав на маску.
Брайар дернула головой:
— Да, осталась с эвакуации.
— Хорошая модель, — похвалил Клай. — У вас есть запасные угольные фильтры?
— Нет. Но мои два почти не использовались. Должно хватить.
— Ну, хватит на какое-то время. На весь день, если повезет. Минутку. — Он выудил из-под пульта коробку, заполненную круглыми пластинками всевозможных размеров. — У вас какого диаметра?
— Две целых три четвертых.
— Ага, есть такие. Вот, возьмите несколько штук. Они нетяжелые, а в трудную минуту могут пригодиться.
Клай отобрал четыре фильтра и проверил каждый на свет, насколько позволяло мутное окно. Удовлетворившись осмотром, он вручил всю коллекцию Брайар:
— А теперь послушайте. Несколько дней кряду вам с таким запасом не протянуть, а больше у меня нет. Вам нужно будет подыскать помещения с чистым воздухом. И внизу они есть, точно есть. Но где их найти, подсказать вам не сумею.
Брайар принялась надевать сумку.
— Спасибо вам, — проговорила она. — Вы были добры ко мне, и я за это признательна. Когда спущусь, попробую добраться до дома… точнее, до моего бывшего дома, потому что жила я там не очень долго. Там спрятаны деньги, хорошие деньги, и всякие… не знаю даже. Я лишь хочу сказать, что обязательно найду способ вас отблагодарить.
— Не берите в голову, — отозвался капитан. Из-за маски невозможно было распознать его интонации. — Просто останьтесь в живых, ладно? Я ведь и сам пытаюсь отплатить за одну услугу, но, если вы там погибнете, буду и дальше считать себя должником.
— Сделаю все возможное, — пообещала она. — А теперь покажите мне, где тут выход, и я пойду искать сына.
— Слушаюсь, мэм, — ответил капитан и указал на лесенку. — После вас.
Маска то и дело ударялась о ступеньки, изрядно затрудняя спуск, а из-за тяжелых круглых линз Брайар лишилась бокового зрения и мало что видела. Запах уже начинал сводить ее с ума, но со всем этим ничего нельзя было поделать, так что оставалось лишь внушать себе, будто она с легкостью видит и дышит, а ее голова не зажата в тисках.
Фань в грузовом отсеке снимал упоры на рельсах. На другом конце гондолы работал Родимер — сгребал в охапку обвисшие прорезиненные мешки и отгонял вдоль рельсов к открытому люку.
Брайар опасливо приблизилась к нему и вгляделась в газовую завесу. Смотреть оказалось не на что, и это ее потрясло.
За квадратным отверстием в полу вихрилась и бурлила буроватая мгла, скрывавшая под собой все, кроме верхушек самых высоких зданий. Не было ни единого намека на улицы или кварталы и никаких признаков жизни, не считая маячившей вдали черной птицы, изредка оглашавшей окрестности недовольным карканьем.
Но вскоре Брайар стала там и сям различать сквозь круговерть облаков мелкие детали. Вот мелькнул краешек тотемного столба[10] и тут же растаял. Церковный шпиль пронзил убогую пелену и снова сгинул.
— Мне показалось, вы упоминали какие-то трубы…
И тут она увидела. Их судно зависло совсем рядом, так что заметить воздуховод можно было только под углом. Труба выделялась канареечно-желтой расцветкой, подпорченной белым вороньим пометом, и покачивалась взад-вперед, но не слишком ощутимо. Опорой ей служил каркас необычного и ненадежного вида, вроде накладки под женской юбкой. К чему труба крепилась, Брайар не разобрала — должно быть, к какой-нибудь кровле или к останкам деревьев.
Раструб воздуховода возвышался над ядовитым туманом. Он с легкостью вместил бы не только Брайар, но и второго человека.
Она вытянула шею, пытаясь разглядеть верхушку трубы.
Гражданская война в США не утихает. Противоборствующие стороны вооружены чудовищными механизмами — боевыми дирижаблями, шагающими боевыми машинами, мощной и маневренной артиллерией. Смерть собирает богатую жатву на полях сражений, а в госпиталях идет сражение с ней самой. Сестра милосердия Мерси Линч каждый день сталкивается с болью и страданием. Не успев оправиться от известия о гибели мужа, воевавшего в рядах северян, она узнает, что ее отец тяжело болен. Молодая женщина решает разыскать его в далеком Сиэтле, для чего ей придется пересечь истерзанную войной страну.
«Килгор Джонс вылез из своего «Эльдорадо» и пнул дверь, закрывая ее. Дверь отскочила и снова открылась, и ему пришлось толкнуть ее бедром. Старая машина протестующе скрипнула и закачалась, но на этот раз замок защелкнулся – к счастью для него. «Веселый Роджер» был машиной немаленькой, но и водитель у него был такой же.Не будет большой натяжкой сказать, что росту в нем было метра два, а весу, на первый взгляд, – под четверть тонны. Лысый, без фокусов в виде усов и бороды, он носил изрядные бакенбарды, рыжие, отливающие на солнце, и зеркальные очки-пилоты.
В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».
Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.
Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.
Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.
Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».