Костотряс - [127]
За кострами следили люди в масках, которым явно не было дела до побоища, разыгравшегося под вокзалом. Они пошатывались, но уже приходили в себя. Эти люди тоже слышали Глушилку и знали, что она собой представляет. Впрочем, они находились достаточно далеко, а треск костров давал какую-никакую защиту от шума, поэтому на земле оказались немногие. Иные мотали головой или стучали себя по уху, пытаясь как-то справиться с грозной мощью Оглушающей Пушки доктора Миннерихта.
Брайар не знала, что они здесь. Но если бы и знала, все равно бы сделала тот выстрел. В конце концов, живые отходят быстрее мертвых.
Тут она заметила, что у некоторых из-под респираторов выбиваются косички. Китайский квартал располагался поблизости от вокзала, рядом со стеной; и это были его жители, вышедшие на защиту окрестных улиц, а значит, и самих себя.
На Брайар никто не обращал внимания. На Зика — тоже.
— Бросай Глушилку, — велела она сыну.
— Но…
— У нас не будет больше шанса использовать ее. Слишком уж долго заряжается, нас она будет только замедлять. А теперь, — объявила она, спохватившись, что самого главного и не знает, — нам нужно найти форт. Ты знаешь, где это?
Из-за дыма и Гнили видимость была очень плохой. Брайар хотела спросить у кого-нибудь дорогу, но китайцы были заняты своими кострами и не оборачивались на ее крики. Вряд ли они владели английским.
Зик подергал ее за рукав:
— Это недалеко отсюда. Иди за мной.
— Ты уверен?
Сначала она шла неохотно, но Зик взял ее за руку и потащил вперед.
— Уверен. Ну да, точно! Туда ведь Яо-цзу меня и отвел, а расположение я помню по картам. Пошли. Он за углом, через несколько улиц. А костры и впрямь помогают, — добавил он. — Я вижу, куда иду!
— Хорошо, — сказала Брайар и послушно потащилась за сыном, оставляя позади костры и жилистых китайцев с их масками и лопатами.
Завернув за угол, мальчик встал как вкопанный.
Сзади на него налетела мать, и его отбросило на пару шагов вперед — к небольшому легиону трухляков. Все они лежали на мостовой, но некоторые начинали уже подергиваться и выказывать другие признаки пробуждения. Их тут были десятки, а дальше по улице, скрытой от глаз ядовитой пеленой, могли быть и сотни.
— Не стой на месте! — скомандовала она, обгоняя его. — У нас меньше минуты. Ради бога, малыш. Беги!
Он без промедления и споров кинулся за ней, перескакивая от тела к телу, стараясь ступать по мостовой, где только можно. Брайар двигалась в указанном им направлении, без разбору давя подошвами все головы и туловища, какие попадались на пути, и подавая тем самым пример.
Один раз она чуть не упала, поскользнувшись на чьей-то ноге, — та покатилась, как бревно, но Зик пришел на подмогу, и вскоре они вырвались с улицы, заваленной негодующими, обездвиженными мертвецами.
— Направо, — крикнул мальчик.
Она все еще шла первой, так что была сейчас и ведущей, и ведомой. Под маской пахло эликсиром из надежды и страха, резины, стекла и угля. И она вдыхала его полной грудью, потому что одышка не оставляла выбора; слишком быстро забылось, как непросто бежать и дышать одновременно, когда на голове противогаз. Зик тоже хрипел, но был моложе и, по-своему, сильнее.
Наверняка Брайар не знала, но все-таки надеялась.
Время, выигранное благодаря Глушилке, было на исходе; впрочем, они так далеко отошли от эпицентра взрыва, что здешние трухляки едва ли его почувствовали.
Еще две улицы, еще один поворот…
Зик остановился, выискивая взглядом ориентиры.
— Только не говори мне, что мы заблудились, — взмолилась Брайар.
Она прижалась спиной к ближайшей стене и заставила Зика сделать то же самое.
— Да нет, не заблудились. Видишь вон ту башню? Она тут самая высокая. А форт был вон там. До него совсем чуть-чуть.
Мальчик не ошибся. Они наугад пробирались сквозь беззвездную мглу, пока не вышли к воротам форта, закрытым изнутри. Брайар заколотила по ним, понимая, что откликнуться могут вовсе не те, кто ей нужен… и надеясь, что риск оправдан, должен быть оправдан. Им надо попасть внутрь — трухляки уже на подходе. Их стоны раздавались все ближе, а ей теперь не убежать далеко.
Сумка, бившая ее по бедру, стала опасно легкой, и Брайар не решалась проверить, сколько у нее осталось патронов.
Зик присоединился к ней, замолотив по воротам кулаками и ботинками.
А потом с другой стороны донесся шум: с ворот снимали тяжелые засовы и перекладывали на землю. Ряды бревен, из которых были сложены стены форта, пришли в движение, и между ними возникла щель — достаточно широкая, чтобы в нее протиснулись женщина и мальчик, за мгновение до того, как из-за угла с пыхтением вынырнули первые разведчики трухлячьего войска и бросились в атаку…
28
Лиц мужчин было не видно, но Брайар узнала их по фигурам.
Фань — худощавый, совершенно неподвижный силуэт.
Капитан Клай — великан, которого ни с кем не спутаешь.
Двор отнюдь не купался в свете, но нескольких островков вполне хватало. Над тропинками на китайский манер были протянуты веревки с фонарями. Двое мужчин работали каким-то инструментом, изрыгавшим искры и пламя, третий обслуживал генератор, который с пыхтением и сопением испускал облака горячего пара, запаивая разошедшиеся швы на корпусе «Наамы Дарлинг».
Гражданская война в США не утихает. Противоборствующие стороны вооружены чудовищными механизмами — боевыми дирижаблями, шагающими боевыми машинами, мощной и маневренной артиллерией. Смерть собирает богатую жатву на полях сражений, а в госпиталях идет сражение с ней самой. Сестра милосердия Мерси Линч каждый день сталкивается с болью и страданием. Не успев оправиться от известия о гибели мужа, воевавшего в рядах северян, она узнает, что ее отец тяжело болен. Молодая женщина решает разыскать его в далеком Сиэтле, для чего ей придется пересечь истерзанную войной страну.
«Килгор Джонс вылез из своего «Эльдорадо» и пнул дверь, закрывая ее. Дверь отскочила и снова открылась, и ему пришлось толкнуть ее бедром. Старая машина протестующе скрипнула и закачалась, но на этот раз замок защелкнулся – к счастью для него. «Веселый Роджер» был машиной немаленькой, но и водитель у него был такой же.Не будет большой натяжкой сказать, что росту в нем было метра два, а весу, на первый взгляд, – под четверть тонны. Лысый, без фокусов в виде усов и бороды, он носил изрядные бакенбарды, рыжие, отливающие на солнце, и зеркальные очки-пилоты.
В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».
Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.
Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.
Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.
Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».