Кости, скалы и звезды. Наука о том, когда что произошло - [41]

На самом же деле теория «недостающего звена» давно и безнадежно устарела. Термин появился вскоре после выхода в свет «Происхождения видов» Чарльза Дарвина в 1859 г. В своем труде Дарвину удалось доказать, что только эволюцией можно объяснить огромное разнообразие как нынешних, так и исчезнувших представителей животного мира. Ближайшими родственниками человека — по сходству поведения и биологических характеристик — он назвал шимпанзе и горилл. Однако между ними и человеком находилось еще одно звено, некий не найденный пока вид. Как мы вскоре увидим, ископаемые останки свидетельствуют, что одним-единственным видом дело не ограничилось. Их было много.

Пока мы еще не увязли в перечне древних людей в их геологических возрастах, давайте разберемся, как отдельным человеческим остаткам удается пережить все пертурбации во времени и дойти до наших дней в виде ископаемых находок. В самом общем понимании «ископаемое» — это любой отпечаток, слепок, отображение когда-то существовавшей на Земле формы жизни. В этом значении понятие не претендует на терминологическую точность, оно лишь указывает, что перед нами не современный организм. Однако в строгом смысле слова «ископаемое» — это минерализованные кости, раковины и растительный материал.

В течение нескольких недель после гибели живого организма все его ткани растаскиваются и перерабатываются падальщиками и бактериями. Чтобы избежать этого и превратиться в минерализованные останки, тело должно достаточно быстро погрузиться в толщу отложений. Способов для этого немало: стать жертвой извержения вулкана, неожиданного наводнения, землетрясения; попасть в качестве добычи в логово хищника — главное, чтобы тело или его части оказались недоступны для обычных природных процессов разложения. Со временем вода вымоет из костей минералы, и они будут замещены другими. Кости окаменеют. Но даже в этом случае останки не обязательно доживут до наших дней — велик риск погибнуть в результате какого-нибудь геологического процесса. Вообще удивительно, как при таком раскладе до наших времен доходит хоть что-то.

* * *

Несмотря на то что природа тщательно заметает следы, у нас в распоряжении оказалось достаточно окаменелых человеческих остатков, большей частью в Африке, дающих представление о том, что происходило в прошлом. Известно, что где-то от 5 до 7 млн лет назад пути человека и человекообразных обезьян разошлись. Известно также, что по крайней мере 4 млн лет назад наши предки — австралопитеки, «южные обезьяны», уже ходили на двух ногах. 2,5 млн лет назад наш род Homo появился в Африке в виде Homo habilis, «человека умелого», превосходящего австралопитека объемом мозга и умением пользоваться каменными орудиями труда.

В XIX в. ничего этого еще не знали. После выхода в свет дарвиновского труда начались лихорадочные поиски недостающего звена. Не все разделяли убеждение Дарвина, что корни человечества надо искать в Африке. Немецкий биолог Эрнст Геккель, исходя из того, что гиббоны передвигаются на задних лапах и образуют нуклеарные семьи, предложил другое направление поисков — Юго-Восточную Азию.

Идеи Геккеля сильно повлияли на наши представления об эволюции человека, однако совсем не так, как предполагал он сам. В конце 1880-х эстафету у Геккеля принял мечтательный голландский антрополог Эжен Дюбуа. Поняв, что научной поддержки для своих исследований не добиться, он устроился военным врачом в голландскую армию, оставив перспективную научную должность в Нидерландах, и в конце 1887 г. переехал с семьей в Индонезию.

Обосновавшись на Суматре, он убедил местные власти освободить его от медицинских обязанностей для занятий исследованиями. В 1890 г. Дюбуа перебрался на Яву, где ископаемые сохранились лучше. Изначально он занимался в основном пещерными раскопками, однако процент ископаемых находок там оказался обескураживающее низким. Тогда Дюбуа переключился на низменности — в первую очередь, на места, где реки образовали старые террасы. Со временем речные наносы, накопленные в бывших поймах рек, становятся богатым источником окаменелостей.

В 1893 г. Дюбуа руководил раскопками на реке Соло у селения Триниль в центрально-восточной части Явы. С тех времен местность не сильно изменилась. К реке спускается густой лес, и шурфы, проделанные столетие назад в террасе, все еще видны. Даже сейчас сразу становится понятно, почему Дюбуа выбрал именно этот поворот реки: в береговых отложениях и по сей день находят торчащие окаменелые останки вымерших животных. С помощью двух инженеров и отряда землекопов Дюбуа удалось в одном и том же слое отложений найти черепную крышку, бедренную кость и зуб. Черепная крышка была гораздо толще, чем у современного человека, то есть мозг по размеру приходился между обезьяньим и человеческим, вида Homo sapiens. Дюбуа нашел то, за чем приехал.

Упаковав находки и рассчитывая на лавры, Дюбуа вернулся в Европу. Однако многие его коллеги, к разочарованию Дюбуа, восприняли новость скептически. Вместо того чтобы чествовать победителя, многие его просто проигнорировали. Как мы увидим позже по другим подобным находкам, реакция может варьироваться от хвалебных речей до насмешек. Некоторые разделяли точку зрения Дюбуа, что его открытие — ключ к головоломке ископаемых останков, другие же утверждали, что он все перепутал, что его ископаемые части скелета — от разных видов, либо принадлежат человекообразной обезьяне, либо (очень популярная версия) современному калеке. К счастью, на рубеже 1920-1930-х гг. аналогичные останки были найдены Ральфом фон Кенигсвальдом около Сангирана в центральной части Явы («яванский человек») и Дэвидсоном Блэком в Китае («пекинский человек»). Новый вид получил название Homo erectus — человек прямоходящий. Дюбуа, доживший до 1940 г., был реабилитирован. Забавно, что эти более поздние находки он счел другой переходной формой от обезьяны к человеку, свято веря, что подлинное «недостающее звено» составляют именно обнаруженные им тринильские останки.