Кости, скалы и звезды. Наука о том, когда что произошло - [3]

Однако обе цивилизации столкнулись с одной и той же проблемой: календарь, построенный по принципу смены лунных фаз, не соответствует смене времен года. Вавилоняне нашли выход: периодически добавляли лишний месяц, чтобы выровнять календарь. Римляне поступили еще радикальнее. Вместо десяти месяцев они сделали двенадцать, заполнив пробелы месяцами Ianuarius и Februarius. И все равно настораживающее расхождение между календарными и действительными временами года у римлян продолжало расти. Наконец стало очевидно, что для летоисчисления исключительно лунным календарем не обойтись.

В качестве альтернативы можно принять определение года как отрезка времени, за который Земля совершает полный оборот вокруг Солнца. Чтобы этот срок измерить, достаточно, например, посчитать время от одного весеннего равноденствия до другого — получится так называемый «тропический» или «солнечный» год. В наше время тропический год составляет 365 дней, 5 часов и приблизительно 49 минут. Он на целых 11 дней длиннее лунного, который состоит из 12 лунных месяцев и в котором календарное лето уже через 16 лет переезжает в самую середину зимы. Для долгосрочного планирования, тем более применительно к сельскохозяйственным работам, составлявшим основу основ древнеримской экономики, лунный календарь не годился.

Задачу исправить положение возложили на римских жрецов-понтификов. Они должны были корректировать календарь, добавляя недостающие дни в течение года. Способ вроде бы действенный, и с его помощью римлянам вполне удалось бы упорядочить календарь, если бы не одно но: понтифики оказались нечисты на руку. Долгие годы они единственные владели механизмом прибавки недостающих дней, и в результате в системе пышным цветом расцвела коррупция. Вместо того чтобы добавлять дни в определенном порядке, понтифики зачастую прибавляли лишние или, наоборот, откладывали добавление дней, а иногда даже месяцев, по собственной прихоти — либо из корыстных соображений, либо удлиняя срок пребывания в должности выгодного им политического деятеля. В результате нередко воцарялся хаос.

К 190 году до н.э. расхождение в римском календаре составляло уже целых 117 дней, однако между 140 и 70 гг. до н.э. понтифики как-то умудрились его подровнять и привести календарь в соответствие с временами года. Но вскоре снова началось отставание, и к 46 г. до н.э. разница в 90 дней уже воспринималась как норма. Юлий Цезарь обратился за советом к астрономам. И в 46 г. до н.э., в «год великой путаницы», Цезарь принял необходимые меры, чтобы упорядочить календарь. Он добавил два временных месяца и удлинил имеющиеся двенадцать, доведя общее число дней в том году до 445, с тем чтобы последующие годы состояли из 365 дней и начинались в январе. Народ ликовал, решив, что всем подарили по 90 лишних дней жизни. Но самое главное, с 45 г. до н.э. удалось восстановить соответствие между природными и календарными сезонами.

Однако даже 365 дней не совсем точно отражали продолжительность года. Цезарь полагал, что сможет скомпенсировать шестичасовую разницу добавлением одного лишнего дня через каждые четыре года (в так называемый «високосный» год). Таким образом, считал он, расхождений между календарем и природой больше не возникнет. Незадолго до гибели Цезаря в 44 г. до н.э. римский сенат, восхищенный мудростью этой давно назревавшей реформы, принял решение переименовать один из месяцев в Iulius, теперь известный нам как июль, — в честь Юлия Цезаря. Впрочем, старые привычки не так-то просто искоренить, и после гибели Цезаря возникло недоразумение: понтифики начали объявлять високосным каждый третий, а не каждый четвертый год. Ошибку исправили только при Октавиане Августе, временно упразднив високосные годы, а когда в 8 г. н.э. календарь выровнялся, ввели снова. За эту и другие заслуги перед обществом именем императора назвали шестой месяц — Augustus, и перечень названий, которыми мы пользуемся по сей день, сформировался окончательно.

Это не значит, впрочем, что месяцы больше не пытались переименовать. Император Тиберий, проявив неожиданную скромность, не позволил сенату назвать в честь самого себя и своей матери сентябрь и октябрь. Коммод, напротив, вознамерился увековечить свои многочисленные имена в названиях всех двенадцати месяцев. Декабрь, как известно, он повелел, питая страсть к образу воительниц-амазонок, переименовать в амазоний. Нерон поступил осмотрительнее и только апрелю, в память о неудачном покушении, присвоил новое название — нероний. Ближе к нашим дням, в XVIII веке, французские революционеры заменили все римские названия месяцев описаниями типичных для каждого из них погодных условий. Так, например, «термидор» в переводе «жаркий». Но для государства, претендующего на роль империи, раскинувшейся в нескольких частях света, эта затея оказалась несостоятельной. К огорчению переименователей, их стремление обессмертить свое имя в календарных названиях осталось неразделенным, и августом все переименования закончились.

* * *

Юлианский календарь — первая удачная попытка отобразить действительность, однако и его 365 дней и 6 часов не вполне соответствуют реальной картине. Юлианский календарь спешит на 11 минут. За одну человеческую жизнь такое небольшое расхождение заметить сложно, должно пройти 130 лет, прежде чем накопятся лишние сутки. Однако в масштабе истории разница становится ощутимой. К середине XVI в. календарь опережал действительность уже на 12 дней.