Космопорт, 2015 № 01 (14) - [7]

Я прав?

Мир изменился, но кажется прежним. Вместе с памятником мы утратили память о нём, и убеждены, что его не было. Никогда.

А он был.

Мир вокруг нас тает, становится меньше и проще. Исчезают не только здания, памятники, улицы и дворы, исчезают люди. Вы не помните людей на этих фотографиях. Это значит, что их больше нет.

А теперь оглянитесь. Доказательства моих слов повсюду, разбросаны вокруг вас. Странные вещи, пустые комнаты, загадочная пустота внутри, будто нет рядом чего-то привычного. Или кого-то…

Сергей прочитал и ухмыльнулся. Сходил за фотоаппаратом, подключил шнур, скачал свежие фотки и открыл первую.

— Чёрт…

Встал, потёр похолодевшей рукой лоб и прошёлся по квартире. Взгляд дёргался по плоскостям, цеплялся за углы, скатывался по стенам, не мог увидеть что-то важное, что-то нужное, оно будто пряталось, ускользало, растворялось.

Он вернулся за компьютер и зачем-то снова залез в профиль eternal_miaou. Кхе!.. больше тысячи друзей, по сотне комментариев на запись, социальный капитал — неведомая штука — вообще зашкаливает. Он вскочил и прошёлся по квартире. За окнами шумел ветер, гонял воздушные волны по бескрайнему полю, в котором одиноко торчала облезлая многоэтажка. Пустое, бездорожное место, дом, на краю света.

Взгляд упал на пол, на собачий ошейник, Сергей подошёл, наклонился, взял в руки:

— Шурш, — прочитал вслух. — Что это?

Он осмотрелся, принялся бродить по квартире, собирая взглядом странные, непонятно откуда взявшиеся вещи: женское бельё, ключи от машины, резиновые покрышки на балконе, красную чашку в виде медвежонка. Наконец, тяжело уселся за ноутбук, непослушной рукой двинул мышь — разбудил экран, бледный, как он сам, и взялся писать:

Мы думали, это произойдёт быстро. Хлоп — и нету. Скорее всего, так оно и вышло. В каком-то своём, метафизическом смысле. Ведь я ещё жив. Хотя и не вполне в этом уверен. Потому что одним из непременных условий жизни, наверное, является постоянство памяти, а я… кажется, что-то забыл. Кажется, у меня была семья. Жена и, может быть, дети. И, кажется, была собака. Да, у меня была собака.

Нажал «отправить» и встал у окна. Сдвинул брови, задумался, резким движением вернулся за стол, открыл последнюю запись eternal_miaou, и написал:

А что если нет только меня?

Отправить

Андрей ДИЧЕНКО КОГТИ И ПОЛОСЫ

Андрей Диченко родился в 1988 году в Калининграде. С 1990-х живет в Беларуси. Белорусский русскоязычный писатель и журналист, редактор минского журнала «Я». Автор книг «Минское небо», «Ты — меня», «Плиты и провалы». Автор нескольких коллективных сборников, изданных как в России, так и в Беларуси. Рассказы автора публиковались в белорусских, российских, азербайджанских и израильских литературных журналах.

На каждой встрече Заказчик предельно серьёзен. Мне приходится делать вид, что я внимательно слушаю то, о чём он говорит, наморщив лоб. У Заказчика в голове только цифры и их бесконечное увеличение. Мне же мир видится пропущенным через мегабайты программного кода. Существование, расположенное в промежутке между строчками на чёрном экранном фоне.

Заказчик — это биологическая форма прогрессии, разрастание которой — залог её продолжительной жизни. Мне же его одутловатое лицо видится цифрой ноль, а густые брови — двумя чёрными единицами, расположенными строго горизонтально. Алый рот этого человека коротко пытается изложить суть, вокруг которой мысли формируют методы:

— Есть площадка закрытых сетевых аукционов. Действует по принципу скрытых ставок тех, кто крутит деньгами, помещёнными в виртуальный оборот. Каждый из участников не знает, кто и сколько поставил, поэтому набор цифр диктуется исключительно интуицией. Я не люблю всё, что связано с интуицией. Мне нужно знать, кто и сколько поставит, чтобы брать выгодно целые заводы и фабрики. И ты мне в этом поможешь. Я уверен, ты сможешь помочь.

Заказчик всегда говорит конкретно и без метафор. После его объяснений нет необходимости задавать вопросы. Он ничего не говорит про оплату, но она всегда внушает и поступает без задержек. Всё что мне надо — подобрать ключ из множества цифр. Если удастся его разгадать, то система будет принадлежать нам.

На прощание этот грозный человек подаёт мне пачку иностранных сигарет. Встав на ноги, он заходит в одну из чёрных дверей, которых в этом офисном лабиринте не счесть. Пачка выкрашена в красный и чёрный. Вскрывать её совсем не надо. Она — запасной вариант на случай непредвиденных обстоятельств. У меня таких не бывает, поэтому я о ней практически не думаю.

* * *

Мы живём в большом городе, где дышать на закате дня тяжело, а относительно тихо становится только глубокой ночью. Тут много людей, большинство из которых выглядят уставшими и просто бредут по своим делам. Они похожи на театральные манекены, которых нарядили, как кукол, в вещи с электрическим подогревом и управляют ими с помощью дистанционных пультов по строго заданному алгоритму. Совсем немногие интегрированы в виртуальное пространство. Здесь они безликие, но заметные. Шум модемов и отсвечивание мониторов облагораживает наши лица невидимым глазу свечением.

Бесконтрольное общество новой эпохи — это мы. Непонятно как, но в тёмном подземном переходе, среди резких запахов и мусора мы узнаём друг друга. В разбитых троллейбусах на окраинах спальных микрорайонов мы чётко видим своих. В очередях, среди недовольных, плачущих и наполненных тихой злостью молча стоят виртуальные солдаты никому не подконтрольной кибернетической гвардии.