Космопорт, 2015 № 01 (14) - [32]

Шпингалеты. Окно закрывалось на два шпингалета, нижний был поднят, а верхний опущен. Ну да, Серёжка спорил с ребятами с третьей дачи, что пойдёт ночью на кладбище, и не пошёл. И не потому, что испугался! Он просто проспал! Наверное, это их дурацкие шутки… Столь простое объяснение не успокаивало.

— Мальчик послушался и не стал открывать окно. И вот лежит он и видит…

Это не ребята с третьей дачи. Надо закрыть окно на шпингалет. Встать и закрыть. Серёжка не шевельнулся — он и дышать-то толком не мог. Лицо, которое он так боялся увидеть, проступало из темноты светлым пятном.

— …как тень появилась за занавеской. А по радио объявляют: мальчик-мальчик, отвернись к стене и накройся одеялом с головой.

Никто не смотрел на окно. Как глупый мальчик, который наверняка послушается радио и отвернётся к стене.

Окно откроется, свечка упадёт и погаснет. И никто не увидит, кто (или что!) войдёт в спальню… И… может, так будет лучше: не увидеть…

— Мальчик послушался и отвернулся.

Неловкие скрюченные пальцы всё злее скребли стекло, и Серёжке показалось, что он видит перекошенный рот. Три шага. Встать, сделать три шага и опустить шпингалет.

— И вот лежит он и слышит шорох за спиной — будто кто-то идёт к кровати.

А если он не успеет дойти, и окно распахнётся ему навстречу? Впрочем, оно распахнётся так или иначе. Как только Катька скажет последние слова этой «магической» истории.

— И по радио говорят…

Серёжка бросился к окну и, прежде чем опустить шпингалет, увидел то, что так боялся увидеть — лицо за стеклом. Да, он закричал. И закрылся руками. И ревел так, что воспитатели потащили его в медпункт.

Потом он это лицо забыл. Но помнил перекошенное злостью лицо Катьки и её вой: «Ты всё испортил!»

Геннадий АВЛАСЕНКО «КТО МЫ: ВЕРШИНА ЭВОЛЮЦИИ ИЛИ ЭВОЛЮЦИОННЫЙ ТУПИК?»

Возможно, в бесконечной Вселенной существует великое множество планет, на которых имеется жизнь. Не обязательно белковая. Правда, пока мы знаем всего одну такую планету…

Это наша Земля, и именно здесь несколько миллиардов лет назад зародилась жизнь. Или была занесена извне, не это главное. Главное то, что жизнь эта первоначально существовала лишь в виде микроскопически малых одноклеточных организмов (протисты, бактерии), и продолжалось это «одноклеточное» существование жизни довольно-таки продолжительный период.

А потом началась эволюция. И одноклеточные дали начало многоклеточным.

Как это происходило в действительности — не совсем ясно, но, скорее всего, соединительным звеном между одноклеточными и многоклеточными организмами были колониальные формы живых организмов. Такие примитивные организмы, кстати, существуют и в наше время (вольвокс, к примеру). Каждая клетка колонии с одной стороны, вроде бы, и не свободна (связана с соседними клетками цитоплазматическими мостиками, все клетки синхронно двигают жгутиками для общего движения, точнее, перекатывания в воде), с другой же — полностью самостоятельна в питании. Учёные предполагают, что именно от таких вот колониальных форм и произошли многоклеточные, у которых отдельные клетки уже потеряли известную долю самостоятельности, став частью единого многоклеточного организма.

Вот так, скорее всего, и возникли все нынешние царства многоклеточных организмов: животные, растения, грибы. И разделение этих трёх главных царств живой природы произошло ещё на стадии колониальных форм. От автотрофных фотосинтезирующих колониальных организмов произошли растения. Гетеротрофные, то есть, питающихся готовыми органическими веществами — дали начало грибам и животным. Причём, и у растений, и у животных (у грибов в меньшей степени) развитие (эволюция) шла параллельно от простого к сложному.

Разберём вышесказанное на примере животных, как более близких нам живых организмов. Самые примитивные из них — губки, они же наиболее близки именно к колониальным формам, от которых когда-то и произошли.

Клетки губки, хоть и менее самостоятельны, нежели клетки того же вольвокса, известную долю бывшей «независимости» всё же сохранили. Губку можно осторожно раздробить на отдельные клетки (протерев её, к примеру, через сито), и эти, насильственно ставшие самостоятельными, клетки не погибнут. Более того, через некоторое время в сплошной жидкой массе можно заметить более или менее крупные шаровидные скопления — это отдельные клетки бывшей губки вновь объединяются друг с другом. Потом уже начинают соединяться между собой сами эти скопления… образуется общая центральная полость… и вот уже перед нами новая губка! Впрочем, новой назвать её не совсем правильно — скорее, эта та самая, «воскресшая» из небытия губка. Кстати, если протёртую жидкую массу разделить на две половины — каждая половина тоже образует губку, но уже вдвое меньшего размера.

И всё же губки, в отличие от тех же вольвоксов, не колониальные, а самые настоящие многоклеточные организмы, потому что у их клеток имеется уже так называемое «разделение труда». Одни клетки выполняют функцию защиты всего организма (клетки эктодермы), другие же (клетки энтодермы) питаются не только для себя, но и для тех клеток, которые уже утратили безвозвратно эту функцию.