Космология монстров - [80]

Шрифт
Интервал

– Мне понравилось, – сказал я, желая, чтобы это было правдой.

– Мне тоже, – ответила она.

Я достал одну из своих визиток и протянул ей.

– Если у тебя найдется немного свободного времени, прежде чем ты вернешься в Чикаго, я был бы не прочь опять угостить тебя вафлями.

Она посмотрела на карточку и неохотно улыбнулась.

– Буду иметь в виду.

Я почти не надеялся, что она говорит правду.

И уже после того, как я вернулся домой, я вдруг понял, что она не задала мне ни одного вопроса о «Блуждающей тьме».

7

В последующие дни яркие глаза Меган и ее спокойное поведение не выходили у меня из головы. Я и не подозревал, как мне хотелось, чтобы кто-нибудь посмотрел на меня вот так – нормальным взглядом. Я изголодался даже по такой маленькой капельке доброты. Дошло до того, что я стал периодически проверять голосовую почту «Блуждающей тьмы» и свою личную электронную почту в надежде увидеть от нее весточку, но ощущал себя при этом немного виноватым. Ведь, в конце концов, я еще встречался с Лианан (чем бы это ни было на самом деле). Конечно, мой единственный совместный ужин с Меган нельзя было считать изменой, но я все равно чувствовал себя неловко.

Но никакого письма не пришло, и я с головой ушел в текущую работу в «Блуждающей тьме». Я менял батарейки в фонариках и люминесцентные лампы в комнатах, ремонтировал неисправные провода в нашей скрытой акустической системе – словом, делал все, что могло занять мои руки и отвлечь мысли от того факта, что мы уходим из бизнеса. Я начал рассылать пакеты с заявками на поступление в колледжи. Может быть, я смогу начать все заново, если перееду в другой город и займусь учебой. Кроме работы, я занялся обходом потенциальных гостей для холостяцкой вечеринки Хьюберта. Чтобы не было скучно, я попросил Кайла составить мне компанию, и он согласился. Хотя он избегал об этом разговаривать, но в те дни он пользовался любым предлогом, чтобы побыть вне дома своих родителей. Всякий раз, когда я поднимал эту тему, он только качал головой и говорил:

– Ума не приложу, какого черта они творят.

Когда я вновь навестил Лианан после почти недельного отсутствия, она открыла мне дверь раньше, чем я успел постучать.

– Лианан Ши, – сказала она. – Я уже начала беспокоиться.

Я проследовал за ней в дом, снял туфли и сел на кровать. С собой у меня был пакет из фастфуда, и я открыл его, чтобы откусить от бургера.

– Тебе не нужно меня ждать, – ответил я. – Ты сама можешь навещать меня, когда захочешь.

Она присела рядом.

– Сейчас самое напряженное для вас время года.

– Раньше тебя это не останавливало, – заметил я, пережевывая гамбургер.

– Так было до того, как я научила тебя пользоваться этим, – сказала она, прикоснувшись к черному камню на моей шее. – К тому же я сама была занята.

Она указала на новую картину, стоявшую на мольберте, – похожую на ту, над которой она работала, когда я посещал ее в предыдущий раз. На ней были изображены несколько фигур в балахонах на грязно-желтом фоне. Фигуры сгрудились под полумесяцем и что-то шептали друг другу, излучая страх и атмосферу заговора.

– Впечатляет, – сказал я.

Она прибралась после моего последнего визита: убрала разбитую посуду, развешала корни на кухонных крючочках и смыла разлитую краску с деревянного пола. Следы землетрясения остались только на прошлой картине, которая стояла в углу за мольбертом с отсутствующим фрагментом в верхнем левом углу.

– Очень жаль, – заметил я, кивнув на картину.

– Есть вещи, которые даже я не могу исправить.

Я почувствовал, как внутри моего мертвого глаза что-то запульсировало.

– А были еще землетрясения? – спросил я.

– Нет.

– Есть мысли по поводу того, что его вызвало?

Она встала перед мольбертом и наклонилась вперед так, что ее нос почти коснулся холста.

– А что обычно вызывает землетрясения? Сдвиг пластов или вроде того.

– А как насчет музыки в самом конце?

– Я недоумеваю так же, как и ты.

Она потянула пояс халата и позволила ему упасть, затем посмотрела на меня поверх бледного плеча.

– Ты хочешь заняться сексом?

Почему-то сегодня мне этого не особо хотелось.

– Лианан, – сказал я. – Кто мы друг для друга?

– Что ты имеешь в виду? – спросила она.

– Я имею в виду, мы пара или нет? Мы женаты? К чему это приведет в долгосрочной перспективе?

– Я тебя не понимаю, – ответила она.

– Какими будут наши отношения через десять лет? Двадцать?

Она обернулась, и я невольно залюбовался ее телом.

– А почему они должны быть не такими, как сейчас?

– В конце концов мне придется съехать из маминого дома. Люди в городе уже косятся в мою сторону. Они удивляются, почему я избегаю свиданий. Еще немного, и пойдут разные слухи.

– А почему тебя это волнует? – спросила она.

– Дело не только в этом. Скоро я начну стареть. Возможно, облысею, а то и растолстею. Жизнь поменяет меня, хочу я этого или нет.

Она снова отвернулась к картине и опустила голову, словно разглядывая свое обнаженное тело.

– Значит, вот чего ты хочешь? – спросила она. – Обычной жизни?

Зря я сюда пришел. Вместо того чтобы разобраться в своих чувствах, я запутался еще больше. Я бросил бургер в пакет и встал.

– Я задел тебя. Мне лучше уйти.

Она накинула халат и перехватила меня, прежде чем я успел подняться по лестнице.


Рекомендуем почитать
Тринадцать этажей

Лондон скрывает много тайн. Одна из них – Баньян-Корт, построенный одиозным олигархом Тобиасом Феллом. Шикарный фасад, апартаменты премиум-класса, а на задворках теснятся квартирки для неимущих. В годовщину строительства миллиардер-отшельник внезапно приглашает на званый обед двенадцать человек. Какова его цель? Что их связывает? За драмами и грязными делишками наблюдают сами стены Баньян-Корта, чьи изменяющиеся пространства преодолеваются не только ногами, и есть направления, которые не покажет ни один компас.


Глубина

Говорили, что этот лайнер роскошнее, чем любой из существующих кораблей. Говорили, что он непотопляем. Но «Титаник» затонул в первом же плавании, и ещё прежде, чем корабль столкнулся с айсбергом, на борту его творилось нечто зловещее… и потустороннее. Энни Хеббли пережила гибель «Титаника». Она годами пыталась оправиться от произошедшего – не только от катастрофы. Она хотела забыть об ужасах, творившихся на борту лайнера, но прошлое невозможно стереть. На борту плавучего госпиталя «Британник» Энни придётся погрузиться в страшные воспоминания.


Безмолвие

В вековечной тьме пещер слепые существа охотятся на своих жертв ориентируясь на звук. Вылетев из своей подземной тюрьмы, рои этих тварей активно питаются, процветают и уничтожают. Крикнуть, даже прошептать – значит призвать смерть. Пока орды опустошают Европу, девушка следит, не переплывут ли они пролив. Глухая уже много лет, она знает, как жить в тишине. Безмолвие – единственный шанс ее семьи выжить. Покинуть свой дом, избегать других, найти отдаленное убежище, тихое место, где можно пересидеть чуму. Но кончится ли это когда-нибудь? И что за мир останется?«Мастерская симфония ужаса».


Голод

1846 год. Девяносто мужчин, женщин и детей под предводительством Джеймса Доннера отправляются в Калифорнию на поиски лучшей жизни. Они ещё не знают, что это путешествие войдёт в историю – как одно из самых гибельных. С каждым днём дорога всё тяжелее. Всплывают секреты, которые участники экспедиции надеялись похоронить навсегда. Лютая стужа замораживает волов на ходу. Еды с каждым днём всё меньше. Ссоры вспыхивают всё чаще. Разногласия перерастают в убийства и хаос. И, кажется, кто-то преследует их. Кто-то… или что-то. Вокруг обоза и в сердцах переселенцев взрастает, крепнет, набирает силы зло.