Космология монстров - [11]

– «Семейка Аддамс», – произнес Гарри очень тихо – так, что только Маргарет смогла его услышать.

Она поймала его взгляд, и он скорчил извиняющееся лицо. Она знала о существовании подражателей Аддамсам и теперь увидела их воочию, но… разве «Семейка Аддамс» – это не телевизионный ситком, высмеивающий монстров? Это же комедия положений, а не фильм ужасов. Но объявление в газете не выглядело смешным.

– Поскольку дом занесло снегом, вам придется остаться с нами на ужин, – объявил Гомес. – Ларч!

По коридору к посетителям приковылял человек чуть выше среднего роста. Он был одет в смокинг и раскрашен под монстра Франкенштейна. Человек вопросительно простонал.

– Ларч, проводи наших гостей в столовую, – попросил Гомес.

Чудовище в смокинге вновь застонало. Маргарет, Гарри, Гомес и подростки прошли за ним по коридору в большую, освещенную свечами столовую, где был накрыт длинный стол на двенадцать персон. Обойдя вокруг стола, Ларч выдвинул шесть стульев. Поскольку никто не сдвинулся с места, чтобы принять приглашение, он наклонился вперед и снял крышку с большого сервировочного блюда, стоявшего в центре стола. Затем указал на его содержимое – черную массу, которая, казалось, двигалась в мерцающем свете.

По-прежнему никто не шевельнулся. Тогда Ларч сунул руку в блюдо, схватил горсть того, что в нем лежало, и швырнул в гостей. Черная масса распалась в воздухе, и Маргарет успела заметить тонкие конечности и пластмассовый блеск. Подростки взвизгнули, когда черное нечто ударило в них и отскочило на пол. Маргарет прищурилась: это были резиновые паучки. Ларч кидался в них резиновыми паучками. Что ж, по крайней мере, они не были красными.

– Твою ж… – вырвалось у Гарри.

– Ларч, что я говорил насчет игры с едой? – строго спросил Гомес. Он стоял гораздо ближе, чем хотелось бы Маргарет, и от него пахло сигаретами. – А теперь мы должны вымыть наших гостей!

Она с облегчением выдохнула, когда Гомес протолкался сквозь группу и повел их к двери в конце коридора. Из щели между дверью и полом валил дым.

Они вошли на кухню, настолько густо заполненную туманом, что Маргарет не могла разглядеть пол. В центре кухни стоял человек в очках и белом халате и помешивал что-то в дымящемся котле.

– Оно живое! – завыл человек. – Живое!

Плечи Гарри слегка поникли, и он закрыл лицо обеими руками.

– Как суп, Генри? – спросил Гомес.

– Превосходно, мистер Аддамс, – ответил человек в лабораторном халате.

Он лупил металлической ложкой по чему-то в кастрюле, расплескивая воду на плиту.

– Рад это слышать! – воскликнул Гомес. – У тебя, случайно, не найдется чистых полотенец? В столовой кое-что произошло.

– Извините, чистых нет, – ответил Генри. – Разве что… не знаю, можно ли назвать «кровавое» «грязным»?

И он поднял кухонное полотенце, насквозь пропитанное красненьким. Подростки застонали от отвращения.

– Очень жаль! – посетовал Гомес. Затем повернулся и снова обратился к гостям: – Думаю, у нас найдутся полотенца наверху в ванной, если вы не против туда пойти.

– Мы не грязные, – ответил Гарри. – Мы можем выйти тем же путем, каким сюда зашли?

– Какой вздор! – не согласился Гомес. – Мы недавно отремонтировали гостевую спальню наверху. Вы просто обязаны ее увидеть. Ларч?

В дверях кухни вновь появился Ларч.

– Проводи наших гостей наверх за чистыми полотенцами, – велел Гомес.

Ларч хмыкнул и повел всех обратно в холл. Маргарет пошла первой, Гарри следом за ней.

– Это маленький дом, – прошептал он ей в ухо, обдав шею горячим дыханием. – Скоро все закончится. – И затем, секунду спустя: – Извини.

Маргарет поднялась по лестнице и отошла в сторону, освободив место для остальной группы. Они остановились в узком, тускло освещенном коридоре с закрытыми дверями по обеим сторонам. Кроме этого на противоположной от лестницы стене висело длинное растение в горшке. Маргарет перегнулась через перила и бросила взгляд на первый этаж, вспомнив о загадочной фигуре, которая стояла именно здесь, когда она вошла. В тот момент она не выглядела фальшивой, будто часть заготовленной шутки. Силуэт показался вполне реальным. Маргарет оттолкнулась от перил и посмотрела на группу, сбившуюся в кучу.

– Куда теперь? – спросил один из подростков.

Дверь в дальнем конце коридора распахнулась. Ларч развернулся и стал спускаться вниз по лестнице, оставив их одних.

Группа пошла вперед. Ни упыри, ни демоны из дверей не выскакивали. Наоборот – в доме стало еще тише, чем раньше. И как-то пусто.

Комната в конце коридора была залита болезненно-розовым светом и обставлена, как спальня старухи. В левой части комнаты стоял старый туалетный столик, а в противоположном углу возвышалась двуспальная кровать на металлическом каркасе с очень высокими спинками, делавшими ее похожей на колыбельку для взрослых. Под одеялом лежал неподвижный ком неопределенных очертаний.

На стенах были развешаны старые черно-белые фотографии: маленькие дети, улыбающиеся и смеющиеся летним днем на пляже; портрет солдата в парадной форме со сдвинутым набекрень головным убором, что, должно быть, подчеркивало его молодцеватость; молодожены, выбегавшие из церкви, пригнув головы, с поднятыми вверх руками, чтобы защититься от натиска рисового дождя; фотография аварии, в которой одна машина врезалась в бок другой, оставив огромную вмятину с пассажирской стороны, с хорошо видным бампером, на котором висела надпись «молодожены» и вереница консервных банок; рядом еще одна фотография с той же аварии – на ней тело под простыней, наполовину пропитанной кровью, из-под которой торчала одна рука в белом кружеве и с бриллиантовым обручальным кольцом, сверкавшим на солнце. Маргарет долго не могла оторвать от нее взгляда.