Космогонические мифы - [45]

Если мы сделаем обзор этих первых жертв, то увидим, что они в основном относятся ко второму типу одного из двух творцов, к пассивному типу. Эта идея уже содержится в слове жертва: он тот, кто выталкивается из реальности, тот, кто перестает существовать, уходит, уменьшается или разрезается. Он относится к образу создателя, который в какой-то момент исчез. И самое время спросить себя, что этот мотив разрушения гигантского человека или человекоподобного существа значит в психологическом смысле. Я думаю, что значение относительно понятно: это первозданное существо представляет собой аспект предсознательной целостности, иногда всецело, а иногда, как в случае с Тиамат, большей частью пассивный аспект, который разрушается ради дальнейшего развития сознания. Каждый шаг в сторону большего наращивания сознания разрушает предшествующий жизненный баланс. Это верно и в случае невроза и является одной из причин, почему человек привязывается и служит своему неврозу и обычно имеет огромное чувство опасности в противовес предшествующему неврозу состоянию. Одна из самых больших терапевтических сложностей заключается в том, что существует определенное инстинктивное сопротивление к лечению, поскольку во взволнованном положении относительно бессознательного состояния и неспособности адаптироваться психика человека имеет тенденцию устанавливать определенный баланс, некую гармонию. Эта невротическая система называется компенсацией. Неумение адаптироваться, к примеру, компенсируется фантазиями, связанными с мегаломанией. Но определенный баланс существует всегда, и всякий раз, когда планируется прогресс или расширение сознания, предыдущий баланс должен быть уничтожен. Поэтому в терапии мы говорим о кризисе лечения, и поэтому люди, подвергаясь анализу, часто жалуются, что их состояние все хуже и хуже, что до анализа все было более менее терпимо, но все стало гораздо более хуже, и они чувствуют, что не должны были касаться психологии. Также в начале анализа родители иногда приходят и говорят, что раньше их сын или дочь были, по крайней мере, выносимы, но сейчас больше просто невозможно держать их дома. Этот невротический баланс нарушается процессом привнесения новой формы сознания, и только когда новая расширенная форма сознания становится доминантной, конфликт начинает утихать.

Каждая доля прогресса в сознании, каждый творческий процесс, каждое расширение границ и изменения сознательного отношения первым делом разрушает примитивную первозданную целостность и некий баланс внутри целой системы. Так как мы рассматриваем сознательно-бессознательное психическое в виде относительно закрытой, саморегулирующей системы, то понятно, что подобные процессы раскалывают ее на части. Этот мотив в другой форме можно найти в мифе о благородном дикаре (noble savage) — сбалансированный человек, находящийся в состоянии гармонии, от которого мы отклонились ввиду нашего развития по отношению к более высокому уровню сознания (Руссо). В некоторой степени это, вероятно, чистая проекция.

Всякий раз, когда этот первозданный гигант, представляющий собой целостность, разрушается, во всех кроме одного случая существуют фигуры разрушителей, которые являются богами. Только в мифе о Пань Ку текст гласит: когда Пань Ку умер, его голова превратилась в гору Тайшань и т. д. Он умер сам, так сказать, без внешнего воздействия. Но в случае с Хунь-тунь его убивают Изменчивый и Молниеносный (Brief and Sudden), Имира разрезают три бога брата, а Тиамат с помощью ветра разрывает на части Мардук. Пурушу также убивают боги.

Это, вероятно, дает нам подсказку, почему предсознательное единство, ранняя форма самости, разрушается, и, возможно, может намекнуть, где мы должны искать происхождение сознания. Если смотреть на это с точки зрения эволюции человека, то естественным образом встает вопрос, почему человек единственный из млекопитающих имеет это странное свойство, сознание, в гораздо большей степени, чем другие известные нам существа на нашей планете. Если боги расчленили первозданное существо (можно сказать, что боги представляют собой архетипические содержания), то это значит, что одно архетипическое содержание, или их группа, разрушило первозданный всеобщий баланс. В приведенной диаграмме, мы попробуем рассмотреть предсознательное единство как континуум.

Когда мы используем слово psyche, мы имеем в виду нечто вроде континуума, в то же время, естественно, оно содержит в себе все различные архетипы или архетипические диспозиции, которые соответствуют тому, что в животных зоологи зовут моделями поведения. Сейчас единство моделей поведения в животных и людях не находятся в гармонии. Уже на животном уровне можно увидеть, что различные паттерны и различные диспозиции могут сталкиваться и конфликтовать. Другими словами, даже животные страдают от конфликтов, которые можно назвать бессознательными конфликтами. Это можно легко заметить. К примеру, если вы видите высиживающую яйца курицу и начинаете к ней приближаться, то вы сразу заметите, что она оказывается в двойственном положении: стандартный инстинкт заставляет улететь в целях самосохранения и материнский инстинкт, который говорит ей продолжить высиживание яиц. Она находится в напряженном состоянии, глядя на вас немигающим взглядом, а затем внезапно улетает с криком: первый инстинкт преодолел второй. Но может быть и другой вариант, тогда она затихнет и не будет больше выказывать страх; ее можно даже погладить, убеждаясь, что материнский инстинкт взял верх. Иногда конфликт длится некоторое время, и если вы умеете понимать выражения этой птицы, то можете видеть, как она разрывается между двумя инстинктами, один из которых через какое-то время становится сильнее; в этом случае происходит реакция или/или. Здесь возникает феномен, проблема вытесненной реакции, о которой я говорила выше, когда приводила в пример двух птиц, которые собирались драться, но поскольку страх и агрессия были на одном уровне и не могли взять вверх друг над другом, возникла третья реакция, и обе птицы просто погрузились в сон. В этом случае две несовместимые инстинктивные модели находились в абсолютном балансе. Конечно, это не обычный случай, чаще бывает так, что спустя некоторое время одна модель берет верх над другой, генерируя ту или иную реакцию. Другая хорошо известная несовместимая модель поведения проявляется у сексуально возбужденного оленя-самца, который может побежать прямо на охотника. Людям с их ружьями лучше держаться в стороне от этого; бывали случаи, когда охотников сбивали с ног эти животные. В таких случаях животное теряет естественный инстинкт самосохранения, поскольку другой инстинкт, сексуальный, заменяет все остальные. Конечно, все другие инстинктивные паттерны — самосохранение, голод и т. д. — всего лишь на время подавляются и потом возникают снова, но в момент главенствования сексуального инстинкта все остальные просто затихают.