Космический психолог - [26]

– Мы изучали анатомию этого вида почти целую неделю, – прервал его мельфианин, – поэтому нам не следует... О... Ладно. Библиотека: вывести на монитор следующие параметры: физиологическая классификация ДБДГ, брюшная полость, мужчина-землянин. Уточнить местоположение аппендикса.

Через несколько секунд на большом настенном экране перед операционным столом появилась запрошенная мельфианином иллюстрация – слепая кишка и торчащий внизу аппендикс, обведенный красным кружочком.

– Вот он где, – указал клешней на кружочек мельфианин, – и именно здесь мы сделали надрез. Но его здесь нет.

– Сэр, – сказал ассистент-тралтан, – согласно сведениям, изложенным в руководствах, эта операция у землян может быть как самой простейшей, так и долгой, сложной и трудоемкой. Это связано с тем – если я, конечно, не ошибаюсь и верно цитирую по памяти, что в болезненном, воспаленном состоянии этот орган, который в норме тоньше пальца и имеет длину не более восьми дюймов, наполняется гноем и увеличивается во много раз. Если такое происходит, орган становится очень мобильным и может прирасти к одному или нескольким другим органам внутри брюшной полости, и потому симптоматика заболевания может проявляться со стороны других органов. Я продолжаю цитировать по памяти, однако из-за всего вышеупомянутого диагностика может быть затруднена. Нет ли такой вероятности, что диагноз ошибочен?

Не глядя на ассистента, хирург-мельфианин проговорил:

– Я только тем и занимаюсь, что мысленно цитирую те же самые учебные материалы, доктор. Но, однако, сколь нелепа эта внутренняя система канализации у землян-ДБДГ. Остается только удивляться тому, как это они выжили и приобрели разум. Нет, пока будем придерживаться мнения о том, что диагноз верен. Для меня проблема состоит в том, что, короток аппендикс или удлинен, расширен он или пророс в другой орган или запутался в тонком кишечнике, я не в состоянии найти ни его самого, ни место его прикрепления к слепой кишке. Я готов выслушать ваши соображения, коллега.

Последовала долгая пауза. Затем ассистент изрек:

– Я понимаю, что он не выглядит ни болезненным, ни воспаленным, но вероятно, отрезок органа, который мы видим, на самом деле является расширенным аппендиксом, а не кишкой? В конце концов, он находится там, где ему и положено находиться.

Наступила новая пауза. Кельгианин-анестезиолог нетерпеливо шевелил шерстью. Наконец он не выдержал и сказал:

– Доктора, состояние пациента стабильно, однако пока мы будем тянуть, он может умереть от старости.

Проигнорировав это чисто кельгианское замечание, мельфианин продолжал:

– Я намерен продлить разрез в обоих направлениях, дабы лучше рассмотреть этот отрезок кишки. Это позволит мне приподнять ее в операционное поле и найти точку прикрепления отростка, даже если он подвернут вниз. Затем мы освободим его от спаек или выпутаем из петель кишечника и разместим в операционной ране и уже тогда осуществим его перевязывание, иссечение и завершим операцию. Приступим. Приготовьте отсос, доктор.

Надрез был увеличен, его края растянуты, кишка приподнята.

– По-прежнему ничего, – сказал мельфианин. – Коллега, у ваших пальцев чувствительность выше. Подведите пальцы под кишку и пощупайте.

– Ничего нет, сэр, – отозвался тралтан.

Мельфианин на миг растерялся, но заявил:

– Я еще больше увеличу надрез. Мы сэкономим время, если вы подержите кишку. Но осторожно, она очень скользкая... Да не хватайте так! Отпустите!

Ассистент, отложив инструмент, удерживавший кишку над местом разреза, сжал ее пальцами, которые росли на конце его щупальца – нежно и крепко. Но недостаточно крепко. Неожиданно кишка выскользнула из пальцев тралтана, и тот инстинктивно ухватил ее покрепче, но добился только того, что еще выше поднял кишку над разрезом, и в результате она угодила прямехонько под скальпель хирурга. На поверхности кишки появился четырехдюймовый надрез, из которого хлынуло содержимое кишечника.

– Теперь нам придется зашивать кишку, а аппендикса мы так и не нашли, – гневно проговорил мельфианин. – Это... Все идет не так. Второстепенная операция превращается в стихийное бедствие.

Затем хирург произнес фразу, которую транслятор, спрограммированный людьми, пользовавшимися скорее всего не столь красочным мельфианским лексиконом, перевести отказался. Затем мельфианин устремил взор к видеокамере.

– Достаточно, – сказал он. – Я отказываюсь от операции, пока мы не убили пациента. Дежурная хирургическая бригада ДБДГ, смените нас!

Через пару секунд зашипела герметичная дверь операционной и вошли трое землян – в масках и халатах и с каталкой, на которой стоял хирургический поднос с набором инструментов, которыми пользовались при операциях хирурги-люди. Мельфианин, тралтан и кельгианин отошли от стола. Их места спешно заняли вновь прибывшие и немедленно приступили к работе.

Как только первая бригада хирургов тихо вышла из операционной, большой настенный экран в кабинете Крейторна погас. Советник Дэвентри завершил показ видеозаписи и отвернулся от экрана.

Дэвентри был пожилым, невысокого роста землянином. Говорил он всегда негромко, мягко, выражение лица у него было печальное, но точно так же, как шеф О'Мары, он ухитрялся произносить приказы так, словно просил об одолжении. Он вовсе не был похож на божество, но поскольку он являлся старшим членом главного Медицинского Совета Галактической Федерации, Крейторн решил, что неплохо отнестись к нему именно как к божеству. До сих пор майор не отважился поинтересоваться, что за оборудование находится в открытом и обитом изнутри толстым слоем уплотнителя контейнере, который стоял на полу посреди кабинета.