Космические страсти - [9]

Вообще начальство наше не поскупилось на операцию. Только специальных аппаратных наших комплексов подогнали штук пять. Расставили по периметру. Подключились к информационной шине. И вот уже вечерком – пошли отдыхать. Народу нашего было много – человек тридцать. Но большинство оперативников собралось в моей головной машине. Побазарить, пошутить, о жизни поговорить, покушать. О выпивке речь даже идти не могла – народ в госбезопасности серьезный и дисциплину соблюдает строго. За объект пока можно было не беспокоиться. Все равно вся информация дублировалась во все машины. Дежурные операторы работали постоянно. Кроме того, компьютеры автоматически определяли все приближающиеся объекты со всех сторон и подавали сигнал тревоги в случае необходимости. Погода была отвратительная, мерзкая, холодная. Собаку на улицу в такую погоду не выпустишь. Посему – выставили только несколько собственных солдатиков на самых врагоопасных направлениях – и собрались отдыхать в головную машину, к начальнику спецгруппы – т.е. ко мне, майору Сергею.458-му. Чем там армейцы занимались в это время – не знаю, у них там свои взаимоотношения и своя гопкомпания.

Нам бы только день простоять, да ночь продержаться. Потом придет другая смена, а мы уедем на отдых. А вот армейцы явно будут нести все тяготы военной службы постоянно, все время осады. Это тоже входит в их работу – проверка боеготовности, как-никак. Ну ничего, мы им поможем, чем сможем.

Народ уже перекусил, чайку попил, удобно пристроился поближе к печке и в данный момент занимается разговорами. Что мужикам разговоры? Да как всегда – про баб уже переговорили, Еве, первой красавице Управления контрразведки, косточки и косочки уже перемыли, счас про деньги поговорят да про их отсутствие, а потом – как всегда про политику да про философию какую-нибудь. Разговаривают, как всегда, на русско-матерном языке, хотя я и пытаюсь, время от времени покрикивать, да призывать к порядку и к культуре речи. Но это – мало действует. Я для них, к сожалению, не слишком большой авторитет. Вот если бы Дед на них прикрикнул – живо бы стали изъясняться на чистом литературном языке. Как Пушкины или Достоевские какие-нибудь. А мои окрики вызывают у них только смешки да стандартные вопросы, типа – "Сам только 458-й, а уже кричит…" или "Номер-то у тебя какой?"… Достали они меня этим вопросом. Но что делать – что было, то было. Потому и называют меня – майором.458-м, совершенно не признавая фамилию и имя отчество, что я сам виноват в этом. Да еще – Дед наш, генерал-майор госбезопасности Николай Соколов. А все случилось лет пять тому назад на очередном совещании у Деда. Задал Дед какой-то вопрос, а я возьми, да по невоздержанности своей, и поспеши сразу:

– Разрешите, това…

А товарищ генерал-майор вспылил, да как заорет:

– Какой твой номер, майор?

– 458-й, товарищ генерал-майор!

– Вот и будешь докладывать 458-м, а не лезть поперед батьки генерала Гребозабойщикова в пекло. То есть на доклад. Повторить!

– Буду докладывать 458-м, а не лезть поперед батьки генерала Гребозабойщикова в пекло, товарищ генерал-майор!

– Вольно. Разойдись.

Шутки и прибаутки Деда имели какое-то странное свойство жить долгое время среди подчиненных. Именно поэтому – с тех пор меня только так и называли – майор.458-й. Ну, иногда – Сергей.458-й. Или просто – 458-й. Начальство страсть любило, когда я обращался к ним, прерывать меня и, делая вид что они забыли, переспрашивать – "Номер?"… или "Так какой, вы говорите, ваш номер, товарищ майор?". А подчиненные, получив приказ или нагоняй, всегда удалялись с негодующими фразами типа "458-й, а уже командует…" Хорошо еще, что Дед не использовал в своей изначальной фразе неопределенный русский артикль "нах", который обычно использовал очень часто. Потому как постоянных фраз типа – "Майор, какой твой номер, нах?" – я бы уже не выдержал. Пришлось бы менять место службы. Или менять профессию. А так – еще терпимо было. Да и веселее. Не мне, конечно, но – окружающим. Все-таки – жизнь скучная штука. И прожить ее нужно не только с перекошенной от напряжения мордой, извините за выражение.

Вообще-то, у нас, на Марсе, жизнь, конечно, нелегкая. Но и у нас есть свои преимущества. И свои достоинства. Не буду говорить о природе, не только не загаженной, но только-только созданной и продолжающей создаваться. Про это я еще расскажу. Девушки у нас, на Марсе – красавицы. Как и русские морозы на Земле благотворно влияли на красоту русских женщин, так и марсианские морозы на Марсе благотворно влияют на местных марсианских русских красавиц. А мне еще Империя наша нравится. Русская. На Земле давно уже все перемешалось, масса межнациональных конфликтов, все спорят – у кого чья жо.. эта, извините, задница чище да благороднее. Отец мне рассказывал, что все в нашей семье, даже когда еще жили на Земле, были за РСГ – Русское Солидарное Государство, в котором русский народ будет хозяином. Они не были расистами там, или фашистами. Боже упаси. Просто было несколько периодов в то время развития, когда Россией на Земле управляли люди нерусские, которые уничтожали и унижали русский народ и заботились только о себе, родимых, или о других народах и странах. Сегодня-то и на Земле, в Российской Империи Земли – все в порядке с этим вопросом, навели уже порядок давно, но вообще – слишком много там межнациональных проблем. Жить трудно. А здесь, у нас, на Марсе – благодать. Постоянно живут здесь практически одни русские. Те, кто хочет сюда приехать с Земли надолго или для постоянного жительства – проходят довольно серьезный отбор и проверку, в том числе и силами и средствами нашей славной спецслужбы – и дерьмо всякое на Марс не берут. Командировочные, там, или туристы приезжают разные – вот как и эти, последние – Мартовский Кот со товарищи… Ну – полностью отгородиться от мира – это уже глупость.