Космическая полиция - [38]

Джосс сразу же сделал стойку, как только увидел этого человека, хотя и не понимал почему. Это его раздражало. Его учили, как и любого копа, «унюхивать» преступника. Не слишком много, конечно, поскольку эта способность была весьма неопределенной и ее трудно было оттачивать, даже если она ощутимо проявлялась. Но теперь его интуиция говорила ему — «Вот он! Вот он!» — хотя никаких причин для этого вроде бы не было. Этот человек выглядел совершенно обыкновенно, даже казался немного туповатым. Среднего роста, одетый не хуже и не лучше, чем подобает, говорил нормально и был несколько утомлен всей этой процедурой. Когда дошло до похищения данных, он кивнул, словно это было самой обыкновенной вещью.

— Да-да, — сказал он, — такое часто бывает. Охрана то и дело шныряет вокруг. Существует столько способов это сделать…

Эван, который вел допрос, изобразил вежливую неосведомленность, и Прзно принялся распространяться о передаче пакетов информации на спутники, технологии «вброса» и посылки.

— Это самое слабое звено в системе, — пояснил он, откидываясь на спинку кресла. — С самого начала надо было бы это учесть, но никто и не подумал, что это можно использовать в таких целях. Можно прицепить сигнал где угодно, от наземной линии связи до спутников и шаттлов, иногда прямо в ходе связи, по проводу или через флэш-карту, для этого не потребуется даже прямого доступа к системе. Дырок полно.

— Итак, — сказал Эван, — если вы хотите поймать кого-нибудь на месте преступления, то где лучше искать?

— Зависит от типа посылаемых данных, — ответил Прзно. — Одни виды связи лучше других. Зависит и от качества передачи…

«Он! Это он!» — кричала интуиция Джосса. Но ведь не было никакого повода подозревать Прзно, кроме того, бывало и так, что интуиция обманывала Джосса. Он отбросил подозрения, как обычно поступал в тех случаях, когда не было никаких конкретных подтверждений. В конце концов, интуиция — это вторичное, в повседневной рутинной работе куда важнее логика.

Эван закончил с Прзно, поблагодарил его и отпустил. Неожиданно подали еще кофе — его принес один из служащих, которого уже допрашивали. Эван изумленно посмотрел на стакан, налил в кофе молока, размешал сахар и, как только закрылась дверь, протянул Джоссу.

— Ты тоже заметил? — спросил он.

— Мгм?

— Да ради бога, не хмыкай ты! Я ведь тоже коп ученый. Я же заметил, как ты начал дергаться, хотя он этого не просек, слава богу. Это наш клиент, я уверен.

— Почему?

Эван покачал головой и отпил кофе, когда Джосс вернул ему стакан.

— Черт его знает. Но теперь мы это потихоньку выясним. Ладно, пока разберемся с остальной толпой. Сколько их там осталось?

— Тринадцать.

— Ладно, — сказал Эван, — возможно, у него где-то есть сообщник. В таких местах трудно хранить секреты. Я бы не удержался назначить свидание одной-двум девушкам и посмотрел бы, что можно выяснить таким образом.

— Ах ты, женоненавистник! — подковырнул напарника Джосс.

Эван насмешливо глянул на него.

— Не слышал от тебя прежде заявлений о стиле жизни, — сказал он, — и мне кажется преждевременным предполагать, что ты собираешься назначить свидание паре-тройке мужиков, чтобы сравняться в счете.

Джосс расхохотался.

— Ты — сукин сын, — заявил он. — Не бери в голову. Давай покончим с этим.

Они еще полтора часа промаялись с Розенблюмами, Смитами, Унтермейерами и Вооненами и даже с одним Ззи, немного обалдевшим потомком человека, который хотел, чтобы его фамилия стояла в телефонной книге последней. В дальнейшем никто в семье не решил переменить фамилию. А потом дневная смена начала подходить к концу, и весь этаж наполнился новыми лицами.

— Мы поговорим с остальными завтра, — сказал Джосс, сминая пластиковый стакан и выбрасывая его в мусорное ведро. — И с ночной сменой тоже.

— Конечно, — ответил Эван, — но мне кажется, что мы уже нашли его. Он работает в смену, когда идет наиболее оживленная связь — от открытия Токийской биржи до закрытия Нью-Йоркской. Это не просто совпадение. В таком потоке сообщений может затеряться что угодно. Посмотрим. Я хочу просмотреть его рабочие записи. Кроме того…

— Обед? — с надеждой спросил Джосс. У него от кофе заболел желудок.

— Да. И небольшая прогулка.

Джосс понял, что обед ему не поможет.

* * *

К собственному ужасу, Джосс сам назвал места, куда можно пойти прогуляться. Со студенческих дней он знал, где тут наиболее безопасно. Районы вроде Маленькой Италии или Нижнего Нобруска были весьма приятны — длинные широкие коридоры, открытое звездное небо, маленькие кафе и магазинчики, готовые принять и туристов, и местных уроженцев и избавить их от кредитов как можно безболезненнее и оперативнее. Ему самому всегда нравилась Маленькая Италия с ее нескончаемым гастрономическим праздником. На втором году обучения ему пришлось позабыть о посещениях этого места, потому что при малой силе тяжести тут было легко набрать вес, особенно при замедленном обмене веществ. А потом от этого лишнего веса было бы трудно избавиться.

Но имелись и другие знакомые ему места, о которых шепотком рассказывали однокашники, в которых, кроме различных сортов спагетти и тортов, можно было получить кое-что другое. Места, где можно купить наркотики, играть по более высоким ставкам, чем разрешено законами станции, переспать с проституткой или напороться на грабителей, если ты хлопаешь ушами, или (если ты уже совсем растяпа) попасть на нож. Названия таких мест передавались в студенческой среде шепотом — Гулаг на двенадцатом, Север на северо-западе, Переулок незакрепленных панелей (из-за трупов, которые якобы были погребены там под стальными листами). Джосс, которого весьма беспокоила подростковая преступность, в точности выяснил, где эти места находятся, чтобы ненароком туда не попасть. Теперь, сидя в номере гостиницы, он рассказал о них освобождавшемуся от доспехов Эвану, и тот задумчиво кивнул.