Космическая полиция - [236]

Эта штуковина более всего напоминала танк. Она и размером-то была с танк. Но она катилась на воздушной подушке легко, словно капля ртути, переползая самые высокие скалы и зависая на высоте фута над ними. На верху его была укреплена весьма характерная пушка — нечто со стволом сантиметров в двадцать в диаметре.

— Мать твою! — ругнулся Эван. Он отстегнул Джосса, забрал его и ноутбук, закинул Джосса себе на плечо, открыл внутренний шлюз, силой раздвинул двери внешнего. Те подались с характерным воем сирены. Эван выпрыгнул наружу, нырнул, пригнувшись, в сторону и за «Носуху»…

…что было весьма кстати, поскольку снаряд, прошивший ее спереди до самого хвоста, разнес скалу за ней, а потом «Носуха» взорвалась.

«Отлично, — подумал Эван и запрыгал прочь как мог быстро и низко. — Пирофорная детонация». В голове промелькнула глупая мысль: «Ну, хотя бы наше вино им не досталось»…

Он поскакал прочь. Этому операторов сьютов обучали в первую очередь. Проблема состояла в том, что любой, кто первый раз оказывался в сьюте, думал, что он уже умеет прыгать. Но таких наивных всегда постигало разочарование. Годы опыта учат человека управлять обратной связью своего собственного тела, данные органов чувств подсказывают, когда нога касается земли, как удержать баланс. Но у сьюта нет инстинктов тела, он выполняет только то, что тело ему велит делать, и это повиновение приводит иногда к комическим результатам, иногда — к фатальным.

Эван после долгих лет работы стал экспертом своего дела. Обученный передвижению в разных условиях, он знал, как прыгать и при высокой и низкой гравитации, и при полном ее отсутствии. Он умел передвигаться по любой пересеченной местности, в условиях, когда в него стреляли с разных точек, будучи совершенно уверенным, что в него не попадут. Но с таким оружием он никогда не сталкивался. Рядом с ним — всего в паре футов — разлетелась на куски еще одна скала, осыпав его градом осколков.

«Эта хреновина стреляет слишком быстро, — подумал Эван. — Чертовски быстро. Легкий ствол, легкое топливо, легкие снаряды. Почему бы ей не вымести все в одну секунду? Ну, хотя бы та штука, что ее везет, передвигается не так быстро, как я. Надеюсь».

Он отскочил в сторону, пошел зигзагом, то высоко, то низко, стремясь к горизонту быстро, как только мог. Если Джосс не ошибался, то когда он окажется за горизонтом, рельсовая пушка будет бесполезна. Все, что она в него выпустит, уйдет прямо в атмосферу. «Дай бог, чтобы она еще в кого не попала!» Однако придется держаться так, чтобы эта фиговина все время оставалась за горизонтом. А насколько его хватит?

Джосс у него на плече застонал.

— Извини, — сказал Эван. — Джосс? Ты как, живой?

— О-о-о-о-о… — простонал Джосс. Голос его был полон боли и очень слаб. Эван торопливо осмотрел его, отпрыгнув в сторону, потом снова попрыгал вперед. Правда, Джосс вроде был цел.

— Извини, — сказал он Джоссу, — но некоторое время еще будет трясти. У нас появилась компания, и они очень хотят нас прикончить.

— К-куда… какого черта… куда мы?.. — бормотал Джосс, пока Эван быстро-быстро прыгал зигзагом.

Эван заморгал.

— Подальше от этого, — сказал он. — А там поищем помощи.

— Мы можем… вызвать полицию…

Эвану тут же стало легче. Если чувство юмора у Джосса не пострадало, то и все остальное в порядке.

— Вряд ли. Что они смогут с таким сделать? — Эван снова быстро отпрыгнул, поскольку снаряд прошел очень близко слева от него. В прыжке он повернулся, чтобы принять удар от взрыва на броню и прикрыть Джосса от каменных осколков.

— Не знаю. Сколько… ты можешь… продержаться?

Эван сверился с показаниями датчиков уровня энергии, встроенных в шлем.

— Зависит от того, не придется ли мне стрелять в ответ, — ответил он. — Сейчас мне кажется, что лучше всего делать ноги. Еще часок-другой.

Джосс с несчастным видом посмотрел на него сквозь стекло шлема.

— Может… лучше бросишь меня… прежде чем…

Эван невесело рассмеялся.

— Держи хвост пистолетом, напарник. С этим сьютом еще и не такое бывало.

Джосс тоже слабо рассмеялся в ответ — забавный получился звук, поскольку его трясло.

— А-как-да-ле-ко?

Эван еще раз сверился с показаниями приборов.

— При такой скорости мы будем делать по пять километров в минуту. Скажем, триста прыжков прежде, чем я начну сдыхать.

— А наши… приятели…

Еще один снаряд вошел в землю справа от них, подняв невероятное облако огня, грязи и щебня. Эван быстро отскочил в сторону, затем назад, потом в другом направлении.

— Он идет со скоростью четыре с половиной километра в минуту, без пушки — пять. Мексиканская ничья. К тому же он может переть по прямой, как летит ворон. А мы не можем…

Эван почувствовал, что щебень хлестнул по его ногам сзади, и пустился во все тяжкие вверх по склону. Прямо под ним взорвался булыжник, и осколки застучали по подошвам его ботинок. Хотя Эван был перепуган и на взводе, его душу охватила странная уверенность. Он вспомнил сейчас Вторую мировую войну, когда «Бисмарк» стрелял по эскадре «Рыб-мечей», атаковавших его. Английские корабли были сущим старьем, подходившим скорее временам Первой мировой, но британцам приходилось использовать для обороны и это. Но приборы управления артиллерийским зенитным огнем «Бисмарка» были рассчитаны на более быстрые, более современные атаки, и старомодные, медленные «Рыбы-мечи» шли под выстрелами и устраивали такое, к чему «Бисмарк» не был готов. Просто не справлялся. «И управление огнем этой хреновины тоже не рассчитано на стрельбу по людям, готов поспорить. По кораблям — да. Но корабли не могут маневрировать, как я». В этом была его единственная надежда. И он намеревался взять ее за хвост.