Кошки в тигровой шкуре - [44]

— Вот видите. Может, и он вам что-то говорит, только вы его не слышите, — Фуражка осторожно осмотрел Галину. — Впрочем, я тоже не понимаю, о чем говорят кошки. Сколько раз не пытался, ничего не получается. Наверное, я недостаточно внимателен к кошкам. Вот Маша другое дело…

— Мяу, — сказала Маша, и Кисюша тотчас взобралась ей на колени. — Пока я выучила только несколько слов.

— А хотите, я расскажу, как делала репортаж о привидении на консервном заводе, — повернулась к Фуражке Галина. — Только вы налейте мне еще немного чаю. А то я никак не могу согреться.

— А можно я запишу вашу историю, вдруг пригодится, — поинтересовался у Горбатовой Фуражка.

42. Как Фуражка стал милиционером

Филимонович мечтал, что когда он уйдет на пенсию, то будет писать детективные рассказы.

Фразы из его будущих произведений время от времени становились достоянием окружающих.

— Ну что вы там написали? — спрашивала Вера Сергеевна. — Показывайте!

Фуражка смущался, но доставал блокнот и читал.

— Прекрасная рыжеволосая незнакомка с длинными ногами и прекрасной походкой, предположительно Оксана Владимировна Пестрякова, ранее не судимая и нигде не работающая, достала из своей сумочки молоток, с надписью на ручке «на долгую память», нацарапанную перочинным ножом, и нанесла несколько ударов по голове сожителю 1980 года рождения — высокому брюнету в отличном костюме и значком «высшее образование», ему не принадлежащим, ранее судимому за мелкое хулиганство. Красиво ведь?

— Какой ужас, — обычно говорила в таких случаях Вера Сергеевна. — Откуда вы все это берете?

— Из жизни беру, точнее — из милицейских сводок. Плюс немного фантазии. Ну и, конечно, личный опыт. Мне друзья подарили молоток с подобной надписью. На день рождения.

Услышав интересную, на его взгляд фразу, Фуражка доставал блокнот.

— Как вы сказали? Надо записать, а то забуду, пригодится. — говорил Филимонович. — Кошачий язык по своей структуре очень напоминает китайский? Прекрасно. Сам бы я до этого никогда не догадался.

— У меня есть масса интересных историй, но мне их некому рассказать, — сказала милиционеру Горбатова

— Я могу вас послушать, — Фуражка немного смутился.

Журналистка рассказывала долго. Уже все легли спать, а Горбатова все говорила и говорила.

До Веры Сергеевны и Маши доносились обрывки фраз:

— И тут они мне говорят, прыгай. А высота пять километров…

— Я бы не смог…

— Тогда слушайте…

Фуражка много читал, у него была прекрасная память, и он мог ответить — в принципе — на любой вопрос.

Сложнее всего было ответить на вопрос, почему же Коля стал милиционером.

Обычно (оправдываясь) Фуражка говорил, что ему с детства нравилось разгадывать загадки. Даже к математическим задачам он относился как к загадкам.

Например, учительница спрашивала Разгуляева, сколько будет 16 в кубе.

— Не представляю, — отвечал Коля. — А какой куб — большой или маленький?

— Обычный куб, — настаивала учительница.

— Ну, раз обычный… Попробую угадать… Все равно 16?

— Коля, ну как же может быть «все равно 16»? Ведь в кубе.

— Хорошо, Мария Степановна, а сколько будет 16 в шаре?

— Не бывает 16 ни в шаре, ни в круге, ни в параллелепипеде. Бывает в квадрате, в кубе и в четвертой степени. Ты невнимательно слушал вчерашний урок.

Николай, действительно, вчерашний урок слушал невнимательно, потому что читал писателя Конан-Дойля.

— Садись, «два», завтра придешь с родителями.

Родители, между прочим, не ругали Колю. Отец Николая работал водителем троллейбуса, а мама бухгалтером.

— Давно работаю бухгалтером, а сколько будет 16 в кубе, никогда не знала. Главное, освоить калькулятор, — говорила мама.

Филимон Разгуляев так же никогда не имел дела с квадратами, кубами и даже калькуляторами.

— Мы его, конечно, накажем, Мария Степановна, но с другой стороны можно прожить и без квадратов с кубами, — успокаивал учительницу отец. — Хотите я вас буду бесплатно возить на работу на троллейбусе.

— Он будет милиционером, — успокаивала учительница Колина мать.

— Сыщиком, — подчеркивал Колин отец, который постоянно забывал, куда же он спрятал от жены часть зарплаты — на развитие личного подсобного хозяйства, как он сам говорил. Коля всегда эти деньги находил.

Однако окончательно решение пойти по милицейской дорожке к Николаю пришло в восьмом классе, после того как в школе украли «коня». Есть такой спортивный снаряд.

— Кто же может украсть этого проклятого коня? — задумался тогда Николай.

Конечно, он и сам бы его с удовольствием похитил и уничтожил эту тварь вместе с кольцами и козлом.

Прыгать через коня Коля боялся. Он бодро подбегал к снаряду и резко останавливался, упершись руками в кожаный зад. Над ним смеялись («Коля, Коля, Николай, поцелуй кобылу в зад»), но поделать с собой Фуражка ничего не мог…

— Но тот, кто боится прыгать через коня, не решится и украсть его. Эта версия отпадает… Может быть, коня украли из хулиганских соображений. В знак протеста против чего-либо. Что маловероятно — проще разбить камнем окно, например. И еще вопрос — как незаметно вынести из спортзала тяжеленный спортивный снаряд. Его просто так и не поднимешь. Значит, злоумышленник был не один, — примерно так рассуждал юный Фуражка. — А если не один, то он должен обладать хорошими организаторскими способностями — чтобы организовать вынос коня. Теперь надо понять, ради чего могло быть совершено это злодеяние. Найти мотив.