Кошка на голубятне. Бледный конь. И в трещинах зеркальный круг - [2]
Да, в ближайшее время ей предстояло довольствоваться компанией женщин: воспитанницы и воспитательницы, и ни одного мужчины, кроме садовника, которому, разумеется, где-то под восемьдесят…
Однако тут Энн ждал сюрприз. Снова посмотрев в окно, она увидела мужчину, подстригающего живую изгородь у самой подъездной площадки, — садовника, но отнюдь не восьмидесятилетнего! Молодой, смуглый, неплохо сложен. «Сегодня молодые люди готовы выполнять любую работу, чтобы достать денег на осуществление своих целей, — подумала Энн. — Или просто на пропитание. Но стрижет он очень умело. Наверное, он и в самом деле садовник».
Он может оказаться вполне забавным, решила Энн.
Что ж, осталось перепечатать всего одно письмо, а потом можно будет прогуляться по саду.
На втором этаже мисс Джонсон, наставница, распределяла комнаты, знакомилась с новенькими и приветствовала старых учениц.
Она была рада, что начался новый триместр, потому что во время каникул чувствовала себя какой-то неприкаянной. Две ее замужние сестры, у которых она иногда гостила, были заняты своими семейными заботами. Медоубенк их не интересовал. Для мисс Джонсон, хотя она и обожала сестер и племянников, главным делом, главным интересом всей жизни был Медоубенк. Да, это было замечательно, что занятия вновь начались.
— Мисс Джонсон!
— Да, Памела?
— Мисс Джонсон, в моем чемодане что-то разбилось! Боюсь, что это масло для волос. Оно перепачкает все мои вещи!
— Бегу, бегу! — Мисс Джонсон устремилась на помощь.
На лужайке перед подъездной дорожкой прогуливалась мадемуазель Бланш, новая преподавательница французского. Она оценивающе разглядывала молодого человека, подстригавшего изгородь. «Assez bien»[11],— подумала мадемуазель Бланш. Маленькая, похожая на мышку, мадемуазель Бланш была совершенно неприметной, но сама примечала абсолютно все.
Она перевела взгляд на вереницу автомашин у главного входа и прикинула их цену во франках и фунтах стерлингов. Этот Медоубенк — действительно formidable![12] Она мысленно прикинула, какую прибыль получает от этого мисс Балстроуд.
Да, в самом деле. Formidable!
Мисс Рич, преподававшая английский и географию, устремилась к дому, то и дело спотыкаясь, поскольку, как обычно, забывала смотреть под ноги. И волосы ее тоже, как обычно, выбивались из прически. Лицо у мисс Рич было напряженное и некрасивое. Она бормотала вполголоса: «Снова оказаться здесь! Здесь… Какая тоска. Это годы и годы!..»
Мисс Рич споткнулась еще раз, и молодой садовник протянул руку, чтобы поддержать ее.
— Осторожно, мисс.
— Спасибо, — сказала Эйлин Рич, даже не взглянув на него.
Мисс Роуэн и мисс Блейк, две младшие учительницы, шли по направлению к спортивному корпусу. Мисс Роуэн была смуглая и поджарая, а мисс Блейк, напротив, белокурая и полненькая. Они оживленно обсуждали свои недавние впечатления о Флоренции: картины, скульптуры и цветущие деревья… И двух молодых итальянских джентльменов, пытавшихся казаться дерзкими.
— Ясное дело, — говорила мисс Блейк, — чего еще можно ожидать от итальянцев.
— Дикари, — сказала мисс Роуэн, изучавшая в свое время не только экономику, но и психологию. — Зато здоровые, сразу видно. Без подавленных инстинктов.
— Джузеппе был просто потрясен, когда узнал, что я преподаю в Медоубенке, — сказала мисс Блейк. — Сразу стал намного вежливей и заметил, что его двоюродная сестра давно мечтает попасть сюда. Но только у мисс Балстроуд вряд ли найдется вакантное место.
— Медоубенк — это школа, которая в самом деле котируется! — восторженно воскликнула мисс Роуэн. — Смотри, как впечатляюще выглядит наш новый спортивный комплекс! Никогда бы не подумала, что он будет готов в срок.
— Мисс Балстроуд ведь обещала, что будет, — ответила мисс Блейк — как всегда тоном, не допускающим возражений.
Дверь спортивного корпуса распахнулась, и оттуда вышла очень худая молодая женщина с рыжими крашеными волосами. Она окинула подруг неприязненным взглядом и быстро скрылась из виду.
— Это, должно быть, новая учительница гимнастики, — сказала мисс Блейк. — Какая неприятная!
— Действительно, не очень симпатичная, — согласилась мисс Роуэн, — мисс Джонс была гораздо приветливей.
— Она так на нас глянула… — проговорила мисс Роуэн.
Обе почувствовали себя слегка уязвленными.
Одно из окон приемной мисс Балстроуд выходило на дорожку перед домом, другое — на купы рододендронов[13]позади него. Это была очень эффектная комната, а сама мисс Балстроуд была не просто эффектной женщиной — высокая, с благородной осанкой, с прекрасно уложенными седыми волосами, серыми смеющимися глазами и с твердым волевым ртом, — но и безусловно выдающейся. Успех ее школы (а Медоубенк был одной из самых преуспевающих школ в Англии) в значительной степени зависел от яркой индивидуальности самой мисс Балстроуд. Обучение тут было очень дорогим, но суть была не в этом. Иначе говоря, платить приходилось втридорога, но товар того стоил. Вы могли быть спокойны: ваша дочь получит в Медоубенке такое образование, какое вы хотите и какое хочет мисс Балстроуд. Результат, как правило, удовлетворял обе стороны. Благодаря высокой плате мисс Балстроуд нанимала самых лучших учителей, что называется, учителей от Бога.
