Кошечка из Сакурасо 8 - [23]

— То есть это расширение?

— Да. Требования к участникам снижены, программа совершенно новая. Именоваться она будет «Игровой лагерь».

Сората почувствовал, как внутри воспылал.

«Хочу туда». От этой мысли стало жарко.

— В отличие от «Давайте сделаем игру», комиссия ознакомится с черновиком, а затем устроит «Интервью с простой презентацией и серией вопросов и ответов». На основе этого вынесет решение. Нагрузка значительно снижена по сравнению с «Давайте сделаем игру». И чем больше набросать идей, тем выше шанс пройти.

— То есть...

— Мне кажется, раз ты дошёл до итоговой комиссии, то наверняка пройдёшь и здесь.

Сората стиснул зубы, будто ставя на бумагах печать, а если бы так не сделал, то расплакался.

— Но хочу тебя кое о чём предостеречь.

— О чём?

— Пожалуйста, запомни. Каким бы проект ни был интересным, если его посчитают нереализуемым, то не пропустят.

— ...

— Жюри будет оценивать не только увлекательность проекта, но и сможет ли его создать конкретная команда.

— Сможет ли...

Звучало разумно. Если Сората не сможет претворить в жизнь задумку, то и смысла нет. Нарисованный пирог не съесть. Играть в идею из головы не получится. Играть можно только в готовую игру.

— Проект успешно одобряют, игру благополучно создают, и тогда её отправляют на финальную оценку.

— А?

На итоговой комиссии решался вопрос, будет проект реализован или нет. Другими словами...

— Да, разумеется, в случае одобрения игра готовится к распространению и продаже. Ведь конечная цель для разработчика — это продать свою игру и получить прибыль, — отстранённо, как настоящий взрослый, рассуждал Кадзуки. — В случае успешно пройденной итоговой комиссии затраты на разработку полностью компенсируются. Однако в случае отказа не выплачивается ни иены, а игру не пускают в продажу. Ну, сейчас речь идёт об аренде рабочих помещений, уж это-то должно быть по карману.

— Рабочее помещение...

Почему-то от одного слова настрой подскочил до небес. Сон становился явью.

— Главный плюс «Игрового лагеря» в том, что итоговое жюри оценивает уже готовый играбельный продукт, а не план или идею. Ну, а большой минус в том, что до окончания разработки трудишься бесплатно… Думаю, это позволяет собрать в одном месте людей, которые горят идеей и готовы ловить шанс.

Говорил Кадзуки без волнения, почти безэмоционально, что порой сбивало с толку. Ещё когда они познакомились, он как будто занимал нейтральную во всех смыслах позицию.

О какой бы мелочи ни заходил разговор, о хорошей или плохой, Кадзуки всегда её разбирал по совести. При этом он не вёл себя как чей-то друг. Он выдерживал баланс, оставаясь где-то посередине, хорошенько всё взвешивал, порой подбирал слова, а порой предлагал использовать предложенную идею в игре.

— Если суммировать, ну, что-то вроде этого. Есть какие-нибудь вопросы?

— Всё понятно. Большое спасибо.

— Если интересно, выйди на связь...

Сората не дождался, когда у него спросят прямо.

— Интересно! — выпалил он.

— По голосу понял, что звонок вышел продуктивным.

Кадзуки изо всех сил сдержал смех.

— П-простите. Просто переволновался.

— Нет, такой задор очень важен. Позже вышлю тебе на почту документы. Когда вернёшься из поездки, пожалуйста, посмотри.

— Да. Огромное вам спасибо.

— Ну, пока.

Сората даже после окончания разговора не смог сразу двигаться. Сердце трепетало. Его переполняла искренняя радость.

Он хотел собрать команду разработчиков и создать компанию. Позвать хоть того же Рюноске. Как раз в самое время подвернулся шанс. Разумеется, Сорате не хватало опыта, а одного задора не хватит, чтобы преодолеть серьёзную преграду. Например, даже если Рюноске согласится участвовать, ещё как минимум нужно найти персонал на графику и звук.

Но хоть и понимая, Сората едва удерживался от того, чтобы пуститься в пляс.

Для начала надо попробовать рассказать Рюноске об «Игровом лагере».

Подумав об этом, Сората захотел сию же секунду попасть в номер гостиницы. Рюноске пришёл раньше, значит, скорее всего, уже разложил ноутбук и долбил по клавиатуре, набирая код.

Лифт всё никак не приходил, и Сората без конца жал на кнопку вызова, не понимая, что это бесполезно. И когда лифт наконец пришёл, парень стремглав в него залетел.

Нажал на кнопки «седьмой» и «закрыть двери».

Двери неторопливо закрылись, и лифт с Соратой начал подниматься, вдавливая ноги в пол.

По пути он останавливался на каждом этаже, выпуская других людей. Когда дело дошло до седьмого этажа, Сорате показалось, что прошло минут пять.

Раздался сигнал о прибытии, и не успели двери раскрыться наполовину, как парень вылетел на этаж.

А там, метрах в пяти дальше по коридору… Сората заметил у торгового автомата с напитками Рюноске.

— М?

Сората не поверил своим глазам, потому что увидел нечто совершенно неожиданное.

Рюноске был не один. Он стоял рядом с двумя учениками другой школы в тёмно-зелёных спортивных костюмах, с которыми Сората пересёкся в коридоре на первом этаже.

Юноша был примерно одной с Соратой комплекции, с впечатляющими уложенными воском волосами. Он выглядел как звезда своего класса.

У девушки осветлённые волосы спускались до плеч, ногти сверкали от яркого лака, лицо блистало от стильного макияжа.