Кошачьи проделки - [82]

Не то заговорил он в конце недели, когда на обратном пути домой оказалось, что мы едем не в ту сторону, через Лэнгпорт. Я осуществляла навигацию и пропустила поворот. А поняла это, как только мы его проехали. Но невозможно подъехать с прицепом к обочине и развернуть его в обратную сторону, как можно сделать с машиной. Нам пришлось ехать дальше по крутому холму, по извилистой дороге, которая выводила к главной улице Лэнгпорта, очень узкой. Было полно машин, выстроившихся за нами, много машин, едущих нам навстречу… «Какого дьявола, – вопросил Чарльз, – нам теперь делать?»

«Возьми следующий поворот налево». Чарльз лихорадочно крутанул баранку. Мы оказались в тупике перед какими-то гаражами. Чарльз сказал, что не может здесь подавать прицеп задом, если только я не считаю, что он может складываться гармошкой.

Существовал только один выход – отцепить фургон и развернуть его вручную. Машину без прицепа мы смогли бы развернуть. И пока мы пыхтели над сцепкой, перемазываясь машинным маслом (в книге говорилось, что надо щедро смазать крепеж), словно из ниоткуда материализовалась группка детей, которые присели на корточки и стали с интересом наблюдать.

– Ваш фургон? – осведомился один.

– Да, – ответила я.

– Зачем вы завезли его в этот проулок?

– Чтобы развернуть, – ответила я ему.

– А зачем вам его разворачивать?

– Чтобы можно было поехать в другую сторону.

– А зачем вам в другую сторону?

– А ВЫ КАК ДУМАЕТЕ? – спросила я.

В результате чего, в качестве урока мне – чтобы в будущем была терпеливой с невинной, задающей вопросы молодой порослью, – когда я наклонилась вместе с Чарльзом над крепежом, стараясь переместить его в нужное положение, несколько пригоршней гравия полетели в меня сзади и хор маленьких голосов крикнул «Вот вам!».

После этого все, что нам требовалось, – это ехать дальше на Бэрроубридж, потому что мы договорились забрать по дороге своих кошек. Там-то мы и узнали, что где-то в середине недели Сесс возобновил борьбу со своим лотком и использовал вместо него дырку в каменном покрытии вольера. Дырка была всего лишь небольшой трещиной в том месте, где выскочил маленький камень. Полин сказала, что точность его прицела была просто поразительной. Он садился на дырку с таким серьезным видом, будто исполнял какой-то священный ритуал. Да, именно так, сказала я, хотя бог знает, что это означает. Нам оставалось только благодарить судьбу за то, что он не исполнял все это на своем одеяле.

«Похоже, в наше отсутствие мало что поменялось», – сказал Чарльз, пока мы ехали домой через вересковые пустоши. Сиамцы для того и существуют, чтобы подкладывать тебе свиней. Они способны изобрести такое, что вам просто не придет в голову. Кто бы мог подумать, что этот пустоголовый кот будет использовать трещину в полу в качестве туалета?

Кто также мог предвидеть неприятность, которая ждала нас, когда мы внедрили в коттедже более качественную систему открывания дверей? Дело дошло до того, что нам пришлось держать заднюю дверь запертой, потому что мы постоянно находили Сесса свисающим с ручки двери, а Шебалу – сидящей рядом с ним, сложа лапы в ожидании, когда этот Гений выпустит их обоих наружу.

С этим, конечно, было легко справиться, запирая дверь. Проблемой были те двери, которые мы не могли запереть. Например, откидная дверца гриля, которая годами ставила в тупик других наших кошек. Я имела обыкновение помещать туда продукты из морозилки, когда хотела их разморозить. В первый раз обнаружив в кухне заговорщиков, сообща грызущих полуразмороженный кусок мяса, я подумала, что, вероятно, забыла закрыть дверцу гриля. Я прогнала кошек, достала другой кусок, погрызенный же поджарила на гриле им на обед… отдельно, в фольге, как заверила я Чарльза, который очень щепетилен в отношении микробов…

На следующий день я обнаружила их жующими связку сосисок, но на сей раз точно знала, что не оставляла дверцу гриля открытой. Я решила установить наблюдение. Убрала сосиски обратно, закрыла дверцу и забрала кошек с собой в гостиную. Через некоторое время Сесс небрежно направился в сторону кухни. Точно так же Шебалу последовала за ним. Прокравшись вслед и поглядев в щелку, я увидела высшую степень кошачьей кооперации.

Вытянувшись вверх на своих длинных и тонких черных лапах, Сесс одним движением подцепил и потянул вниз откидывающуюся дверцу гриля. Он сделал это как тот, кто имеет в этом изрядную практику, просунув лапу с одной стороны, без всякой дилетантской возни с ручкой. Шебалу, которая ждала на верхушке печки-гриля, теперь спрыгнула на откинутую дверцу и проползла внутрь на животе. Она меньше Сесса, и эта парочка, очевидно, решила, что именно в этом будет заключаться ее часть работы. Она выбралась задним ходом, таща сосиски, которые сбросила на пол со стуком мороженого мяса. Сесс энергично за них взялся, Шебалу спрыгнула и тоже присоединилась. До сих пор они действовали слаженно, как одна диверсионная группа, на этой же стадии природный инстинкт взял верх. Он зарычал на нее, сказав, что сосиски Принадлежат Ему, и она треснула его по носу.

После этого они применяли эту совместную технику при каждой возможности, и мне пришлось отказаться от идеи размораживать мясо в печи-гриле. Некоторое время я использовала вместо этого духовку, но дело в том, что я сама выпекаю хлеб. Потому постоянно клала внутрь духовки, например, печенку и забывала, что она там, а позже включала духовку, чтобы печь хлеб. В результате я припекла так много порций печенки к полистироловым подносам, что можно было бы открыть фабрику клея.