Кошачьи хлопоты - [2]
Если вечером меня не оказывалось в наличии, например, я мыла голову, а потом сушила волосы в спальне, вскоре снизу доносился скрип – это он толкал лапами тяжелую дверь гостиной, или же (если она оказывалась запертой на задвижку) раздавалось его громогласное требование, чтобы Чарльз незамедлительно ее открыл. И вот он несется вверх по лестнице. Мордочка сияет восторгом, потому что он меня все-таки отыскал – ведь правда? Как замечательно, возглашало выражение на ней, что он и я снова вместе.
Да, конечно, но иногда я с ужасом думала о будущем. Девятнадцать-двадцать, говорили мы себе, но ему и Шебе уже было тринадцать. Какое горе приготовила я себе, когда мы его потеряем, и что я буду делать, когда это произойдет?
И вот получалось, что покинет нас Шеба, а если Соломон был для меня номером первым, то Шеба, как я часто ее заверяла, исчислялась для меня девятьсот девяносто девятью тысячными от этой единицы. Просто сердце надрывалось, глядя, как она сидит такая бедненькая, а Соломон во всю мочь старается ее взбодрить, резвится вокруг, будто щенок на паучьих ногах. Он орал, он тыкал ее лапой, он приглашал ее погоняться за ним. Она Больна, тоскливо сообщала ему Шеба. Может быть, он прекратит эту катавасию?
Она страшно похудела и отказывалась есть. Ветеринар назначил лечение и предупредил нас, что ей вредны белки. «Конечно, они составляют естественное кошачье питание, – сказал он, – но плохо действуют на почки». В молодости кошки великолепно себя чувствуют, питаясь мясом и рыбой, но под старость им полезнее дешевый консервированный кошачий корм, и чем больше в нем круп, тем для Шебы в ее состоянии полезнее. Мы перепробовали шесть сортов, но Шеба и смотреть на них не желала.
В отчаянии, решив, что пока важнее всего заставить ее съесть хоть что-нибудь, мы отложили вопрос о крупяных консервах на потом и вернулись к той пище, которую она предпочитала. И, памятуя о ее повадках, когда она выздоравливала, словно случайно роняли лакомые кусочки перед ней, где бы она в тот момент ни сидела.
Сработал этот прием далеко не сразу. Вначале все кусочки подъедал Соломон, который рыскал по следу, держа голову низко, точно ищейка с моржовыми усами. «Замечательная игра», – сообщил он нам с восторгом. Может, нам требуется, чтобы он выследил еще кусочек курицы? Тем не менее в конце концов мы добились, чтобы она съела кусочек кроличьего студня с – увы! – сиденья мягкого стула.
В процессе выздоровления кошки становятся очень и очень капризными, когда речь идет о еде. Например, Соломон, оправляясь от тяжкого недуга, соглашался питаться только в оранжерее и только с носка туфли Чарльза. Крабовым паштетом, помню как сейчас. И Чарльз клялся, что от его туфель разило паштетом больше месяца. А один мой знакомый кот для восстановления сил требовал креветок в ванну. Правда, в пустую ванну – он не настолько свихнулся. Но смотреть, как он ест, не дозволялось никому. А креветки должны были возникать перед ним по очереди, или от их вида у него пропадал аппетит. И я была свидетельницей, как его хозяйка часами скорчивалась под краем ванны и бросала в нее креветки – одну… вторую… третью…
Если кто-нибудь вздохнет – как типично для англичан! – и посетует, какими идиотами мы становимся, чуть дело коснется животных, я могу сослаться на мою американскую приятельницу, закаленную создательницу детективных романов, которая как-то добрую часть недели пролежала на животе. Ее кот Робин выздоравливал и соглашался вкушать только свежайшие рубленые бифштексы у нее под кроватью.
Однажды мы вычитали из книги, анализировавшей эту разборчивость, весьма полезный совет раскладывать еду на листах бумаги. Потакайте им, рекомендовал автор, любой ценой постарайтесь заинтересовать их. Болея, они обычно отворачиваются от мисочек, а вот с бумаги едят, потому что это необычно.
Шеба с бумаги есть не стала. «Только с сиденья стула, – сообщила она нам слабеньким голоском. – С того, который за дверью». Только так она способна что-то проглотить. И пусть мы поторопимся, не то у нее пропадет настроение. Ну, со стула так со стула. А поскольку я недавно обтянула сиденье багряным репсом, зрелище это сердце не радовало, пока я не сообразила накрыть сиденье оставшимся лоскутом и кормить страдалицу с него. Лоскут того же самого багряного репса, чтобы ей казалось, будто она кушает прямо с сиденья. Ведь когда я испробовала полотенце, она посмотрела на меня с грустной укоризной и вновь отказалась есть.
Вот так на студне из кролика, сдобренном глюкозой, Шеба медленно преодолела недуг. Более омерзительную смесь трудно вообразить: липкая, тошнотворно зеленоватая. Но Шеба перешла с нее к крольчатине просто, а от крольчатины к говяжьему фаршу. А затем в один прекрасный день я случайно сделала важное открытие – свиные сердца!
Да, совершенно случайно, так как была уверена, что покупаю овечьи. Я заприметила их в городской мясной лавке, решила, что они могут соблазнить нашу больную, и вошла в дверь.
– Овечьи сердца? Сию минуту! – сказал мясник и брякнул два кровавых кома на вощеную бумагу.
Шеба нашла их восхитительными. И уписывала с наслаждением, какого за ней не замечалось уже несколько лет. Она начала являться на кухню и требовать их во весь голос. Усаживалась возле меня с умильным видом, стоило мне достать мясорубку. И вот, после того как она и Соломон уже несколько месяцев питались ими, по два в неделю на двоих (и пожирали их, точно лесной пожар сухостой), я вошла в лавку и попросила парочку выставленных в витрине овечьих сердец. Новенькая молодая продавщица возразила:
«Аннабель и кошки». Жизнь кошатника нелегка по определению, а уж если кошки сиамские – тогда рай от общения с этими очаровательными существами обычно превращается в ад. Таинственные исчезновения, разгром в доме и тысячи хитростей и уловок – неугомонная парочка Соломон и Шеба не даст заскучать своим хозяевам… «Отдых с кошками». Дорин и ее муж Чарльз сталкиваются с проблемой – им предстоит взять кошек с собой в путешествие. Супруги Тови надеются, что два их синеглазых попутчика будут вести себя в поездке прилично, – но у тех, похоже, совершенно другие планы…
Кошки – удивительные и загадочные существа, независимые, дружелюбные, гордые. Англичанка Дорин Тови влюбилась в них однажды – и навсегда. Она относится к своим любимцам как к существам мыслящим, имеющим право на личную жизнь и собственное мнение. Тонкий юмор, необыкновенная трогательность и художественные достоинства сближают эту книгу с лучшими произведениями Д.Даррелла и Дж.Хэрриота.
Ее сиамцы – ангелочки и чертенята одновременно – покорили сердца миллионов читателей. Вот уже несколько поколений любителей кошек не устают смеяться и плакать, читая романы писательницы, и следить за смешными и трогательными приключениями синеглазых проказников. На этот раз нам предстоит не только встретиться с озорной парочкой – Сили и Шебалу, – но и познакомиться с другими четвероногими обитателями дома Тови: неутомимым искателем приключений Сессом, кокетливой Шантун, отлично понимающей, что ее сила в ее же слабости, и дерзким, неугомонным Сафрой, поистине способным внести новый смысл в понятие «сиамский характер»!..
Кошки — удивительные и загадочные существа, независимые, дружелюбные, гордые. Англичанка Дорин Тоъи влюбилась в них однажды — и навсегда. Она относится к своим любимцам как к существам мыслящим, имеющим право на личную жизнь и собственное мнение. Тонкий юмор, необыкновенная трогательность и художественные достоинства сближают эту книгу с лучшими произведениями Д. Даррелла и Дж. Хэрриота.
В этой книге Дорин Тови читатель продолжит знакомство с сиамскими кошками и другими жителями деревни.
Кошки — удивительные и загадочные существа, независимые, дружелюбные, гордые. Англичанка Дорин Тови влюбилась в них однажды — и навсегда. Она относится к своим любимцам как к существам мыслящим, имеющим право на личную жизнь и собственное мнение. Тонкий юмор, необыкновенная трогательность и художественные достоинства сближают эту книгу с лучшими произведениями Д.Даррелла и Дж.Хэрриота.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.
Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Питер Гитерс — счастливый обладатель замечательного кота. Десять лет он писал биографию своего пушистого любимца, а свободное время использовал для того, чтобы стать известным писателем, сценаристом и издателем. Что нужно для счастья настоящему коту? Вкусная еда, удобная постель, всеобщее восхищение, неограниченная власть в доме и любовь хозяина. А еще настоящему коту нужна любящая хозяйка! Продолжение книги, возглавившей списки международных бестселлеров! Миллионы читателей, полюбивших вислоухого котенка Нортона, мечтают узнать продолжение его истории.
Питер Гитерс — счастливый обладатель замечательного кота. Десять лет он писал биографию своего пушистого любимца, а свободное время использовал для того, чтобы стать известным писателем, сценаристом и издателем.Питер никогда не любил кошек, но ему потребовалось всего пятнадцать минут, чтобы отдать свое сердце… маленькому вислоухому котенку Нортону.Отныне они неразлучны: вместе гуляют по Нью-Йорку, летают на самолетах, ходят по магазинам, обедают в ресторанах, — да мало ли что еще!Малыш Нортон стал не только полновластным хозяином в доме Питера, но и хозяином его судьбы.Потому что именно он учит Питера, как быть счастливым, — и сам приносит ему счастье…
Питер Гитерс — счастливый обладатель замечательного кота, которого теперь знает весь мир. Десять лет он писал биографию своего пушистого любимца, а свободное время использовал для того, чтобы стать известным писателем, сценаристом и издателем. Миллионы читателей по всему миру, плененные обаянием вислоухого кота Нортона, мечтали узнать, как сложилась дальнейшая судьба их любимца. А дальше Нортона ждали увлекательные приключения — вместе с хозяином он путешествовал по Франции и Италии, свел знакомство с Марчелло Мастрояни и Энтони Хопкинсом, встречался с читателями во время рекламного тура, сочинил текст к музыкальному компакт-диску и написал вместе с соавторами книгу.