Кортес - [15]
И наконец, не менее поразительное финансовое соглашение: Колумб получает от королевской четы в полную собственность все блага и богатства, которые можно добыть на открываемых землях. Далее генуэзец с удовольствием перечисляет оные блага, дабы внести в этот важный вопрос полную ясность: «жемчуга, драгоценные камни, золото, серебро, пряности и все прочие вещи и товары, какими бы ни были их вид, количество и природа, все, что может быть куплено, выменяно, найдено, выиграно, и все, что находится в пределах означенного Адмиралтейства». Впрочем, новоиспеченный вице-король обязался передать 90 процентов своей добычи Католическим королям, что для короны было не так уж плохо. Важен здесь не объем торговой сделки, а сам факт передачи Америки королем Христофору Колумбу как частному лицу.
И еще один непонятный момент, 17 апреля 1492 года Изабелла и Фердинанд жаловали Колумбу земли, правами на которые сами не обладали: они прекрасно понимали, что по условиям договора и папской буллы это – собственность Португалии. Конечно, расстаться с чужим добром намного проще, чем со своим. Будь булла 1481 года в пользу Кастилии, Изабелла не так легкомысленно распорядилась бы новыми территориями.
В конце концов можно рассматривать две трактовки этого события в Санта-Фе, где переговоры с Колумбом вела одна Изабелла, так как Фердинанд поставил свою подпись не сразу и под сильным давлением. Либо эйфория победы над маврами настолько опьянила королеву, что она уже не отдавала отчета в своих действиях и с легкостью отнеслась к перспективе новой войны с Португалией за земли, которые никогда не принадлежали ее короне, либо Изабелла подписала документ, прекрасно сознавая всю ответственность этого шага. И сделала это только после длительных раздумий, – у нее было шесть лет, чтобы подумать, – поскольку желала по только ей ведомым сентиментальным или циничным причинам сделать из красавчика Колумба своего вице-короля: поэтому дарует ему право наследования, чтобы создать таким образом новый трон на две персоны, на котором она будет соправительницей, то есть поступить так же, как и со своим мужем и Арагоном.[38]
Как ни странно, но эта иррациональная (в любом случае сюрреалистичная) история определила будущее управление американскими колониями. Тот факт, что с самого начала Антильские острова становились собственностью первооткрывателя, создал прецедент. Корона так никогда и не возвратит себе заморскую земельную собственность, которая будет беспорядочно приватизироваться по мере обнаружения, при вылазках конкистадоров и по итогам борьбы за власть на местах. Та легкость, с которой Кортес установил свой контроль над Мексикой, происходит именно из Колумбова контракта. Единственным правом испанских монархов становилось назначение чиновников на должности в колониальной администрации. Подписав договор с Колумбом, они с самого начала отказались от всякой инициативы в вопросах экономики Нового Света в обмен на налог с американского экспорта.
Экспедиция Колумба была снаряжена с помощью королевской семьи и личного банкира королевы Сантагеля. 3 августа две каравеллы «Нинья» и «Пинта» и тяжелый галисийский корабль «Святая Мария» вышли из Палоса и взяли курс на Канарские острова. Там Колумб отдыхает, затем с 6 сентября идет все время на запад, не заходя южнее 28-й параллели, чтобы не нарушать Алькасовасский договор. Только в конце своего путешествия он отклонится к юго-западу, чтобы 12 октября после тридцати шести дней плавания открыть Гуанаани среди Лукайских (Багамских) островов. Оттуда он огибает Кубу с северо-востока и достигает своей цели – северного побережья острова Гаити, который он назвал испанским островом (Эспаньола). Он действительно полагал, что достиг восточной оконечности Индии, и не понимал, что это за нагие люди встречают его удивленно и недоверчиво. Заверив у нотариуса вступление во владение каждым островом и захватив нескольких пленных в качестве живого доказательства своих завоеваний, Колумб выходит в море 16 января 1493 года уже всего на двух судах.[39] По северному пути 18 февраля он достиг Азорских островов, находясь на борту «Ниньи», затем 4 марта он вошел в гавань… Лиссабона и только 15 марта Колумб вернулся в Палос. Вторая каравелла, «Пинта», вышла к испанским берегам намного раньше Колумба, достигнув Байоны возле Виго. Но королевская чета отказалась принять капитана «Пинты» Пинсона, и корабль ждал прибытия адмирала, чтобы вместе прибыть в Палос. Изабелла желала говорить только с Колумбом! Генуэзец с попугаями и голыми туземцами направился в Барселону, где 20 апреля испанские монархи устроили первооткрывателю торжественную встречу. Под волнующие звуки Te Deum Изабелла усадила Колумба рядом с собой…
Однако встал деликатный юридический вопрос о правах собственности на западные земли, на которые вполне предсказуемо будет претендовать португальский король Жуан II, принимавший Колумба у себя в Лиссабоне. Скандал! Фердинанд и Изабелла еще раз обратились к папе, чтобы провести миротворческие переговоры. «И Господь пожелал, чтобы в это время римским понтификом был испанец», – убежденно пишет хронист-францисканец Мендиета.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.