Корсары по крови - [7]
— Всё это замечательно, — произнёс я, выслушав историю. — Но окружающий мрак, дорогой друг, заставляет меня усомниться в том, что у вашей цели есть хотя бы крошечная надежда на осуществление. Мы пленники, и в ближайшем будущем нам предстоит стать рабами или трупами. Боюсь, у вас просто не осталось шансов, да и у всех нас тоже.
— У человека до последнего вздоха остаётся шанс поймать удачу за крыло! Пока мы живы, всегда можно что-то изменить или хотя бы попытаться! — повысив голос, достаточно громко возразил Хэнсон. — Жизнь — это всего лишь попытка. Возможно, на эту силу найдётся другая сила. Вдруг нам удастся сбежать, или пиратам не по зубам окажется очередная жертва, или их настигнет военный корабль… случаи всякие бывают.
— В любом случае вначале необходимо снять цепи, — подал голос из-под лестницы доктор.
— У одного из охранников, остающихся наверху, ключи от замков, отпирающих цепи, — поддержал разговор Мэтью Ларсон, один из уцелевших матросов с «Моргенстера». — Я могу попытаться выхватить их. Но как заставить его сюда спуститься?
— Очень просто! Устроим заварушку под час раздачи пищи! — воодушевлённо предложил Томас. — План таков…
И мы, заживо погребённые в трюме пленники, в деталях обговорили план действий. Сомнений, что в этом наш единственный шанс на спасение, не высказал никто. Уж лучше погибнуть, сражаясь, чем сгнить от болезней и ран или сходить с ума в ожидании завтрашнего кровавого жребия.
Наступило время раздачи пищи. Один из пленников выплеснул содержимое миски в лицо пирату, когда тот ему протянул его порцию. Ещё двое узников бросились на второго пирата, завязалась драка. Остававшиеся наверху разбойники с плетьми и дубинками в руках спрыгнули в трюм и принялись щедро раздавать удары.
Ярость этих чёрных пиратов была настолько сильна, что вопреки планам наше дерзкое предприятие могло бы закончиться весьма плачевно для безоружных, скованных пленников, но тут вдруг удар огромной силы сотряс корпус корабля. Борт затрещал, и в образовавшееся ниже ватерлинии отверстие хлынул бурный поток воды.
Сотрясение корабля сбило пиратов с ног, повалило их. Образовалась куча мала, воспользовавшись этим, не растерявшиеся пленники всё же сумели прикончить и этих охранников.
В этот миг ещё один удар настиг трясущийся, бешено раскачивающийся с борта на борт фрегат. На этот раз отверстие проломилось выше ватерлинии, и в трюм вместе с водой хлынул свет закатного солнца.
— А вот и его величество случай! Риф или что-то ещё! — вскричал Хэнсон, обшаривая одежду удушенного им разбойника. — Мэтью, ключи у тебя? Скорее, нужно снять цепи. Мы сели на мель! Возможно, земля где-то близко.
Узники торопливо, чуть ли не вырывая друг у друга ключи, освобождались от кандалов. Ко мне и Хэнсону подобрались Мэтью Ларсон, Стив Килинг, доктор Торнсби и другие пленники, успевшие освободиться от цепей.
— Этих скоро хватятся! — пнув труп одного из пиратов, выкрикнул Килинг. — Нужно что-то делать!
— Пробиваемся наверх? У нас почти нет оружия! — загалдели моряки. — Нас перебьют, как куропаток!
— Нет! — выкрикнул Томас Хэнсон. — Предлагаю увеличить дыру и уйти вплавь. Наверху пока что не до нас, но вот-вот они ринутся в трюм заделывать пробоины. Бен, там видно хоть что-нибудь?!
— Вижу землю! — ответил матрос, очутившийся ближе всех ко второму пролому. — До берега не больше двух кабельтовых.[5] Всё лучше, чем оставаться здесь! Хвала Господу и братцу Джереми, научившему меня плавать![6]
Немногим более дюжины пленников протиснулись сквозь пробоину, ринулись в волны, рискуя быть раздавленными жерновами рифа и внешней обшивки, и всё-таки покинули трюм. Томас Хэнсон и я были среди них…
Очень скоро мы услышали крики, отрывистые команды, и звуки короткого боя с теми пленниками, которые не решились нырнуть в бурлящую воду или просто не умели плавать. Оставшиеся узники попытались прорваться через верх, но безуспешно.
Вслед беглецам, направившимся к берегу, раздались ружейные залпы. Отправляться за нами в погоню пираты не стали. Солнце почти село, сумерки сгущались, а зелёные прибрежные кущи наверняка таили в себе тысячи неведомых опасностей.
…На остров опустилась ночь. Не все сбежавшие добрались до берега, но те, кто выжил, теперь пробирались вглубь.
В том, что это именно длинный остров, почти не осталось сомнений, стоило нам забраться на гору, поросшую густой растительностью, скрывшей нас от глаз возможных преследователей. Лунная дорожка осветила небольшой залив у подножия горы позади нас. Впереди виднелась долина и две горы поменьше, за которыми вновь просматривалось море. Пиратский фрегат всё ещё оставался на мели. Погоню за уплывшими пленниками пираты не выслали.
Никакой особой суеты на палубе не было заметно, хотя обладающий очень острым зрением Мэтью достаточно хорошо разглядел её. Странные дела творились на этом чёрном корабле. Начиная с самого факта столкновения с рифом опытных морских волков, а именно таковыми выглядели члены экипажа фрегата. И заканчивая тем, что этих пиратов вроде бы не особенно и обеспокоило столь трагическое обстоятельство. Они будто и не заметили, что сидят на мели…
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.