Короткий брак - [10]

Ник тем временем говорил кому-то на другом конце провода, что ему нужна машина, и как можно скорее. Едва веря в то, что приняла такое решение, и одновременно страшась передумать, Пенни откашлялась.

– Завтра утром… – хрипло проговорила она и облизнула пересохшие губы. – Тебе не понадобится машина до завтрашнего утра.

3

Ник понял ее мгновенно.

Завтра утром! Значит, Пенни передумала. Или нет? Может, она играла с ним все это время. Он напрягся. Шофер на другом конце проводе просил указаний. С бесстрастным лицом Ник сообщил необходимые сведения и изменил время. Затем медленно положил трубку.

Пенни насторожилась, словно испуганное животное, почуявшее запах хищника. И небезосновательно, подумал Ник. Ему хотелось сорвать с этого трепещущего маленького тела нелепую одежду и насладиться грубым, неистовым сексом, которого он не знал даже в юношеских фантазиях. Но несмотря на сжигавшее изнутри пламя, врожденная осторожность удержала его.

– Завтра мы снова расстанемся.

– Конечно… И каждый начнет наконец новую жизнь, – дрожащим голосом заметила Пенни.

Именно это мне и нужно, пыталась убедить она себя. Возможность подвести итоговую черту под несчастливым браком. Шанс спасти растоптанную гордость за его счет: Ник попросил ее, а не она – его. Такое случилось впервые за время их отношений. Совершенно неожиданно она обрела силу. И эту силу дал ей Ник. Почему бы не воспользоваться случаем?

Но Пенни вдруг вспомнила о весомой для нее причине, по которой этим случаем пользоваться не следовало.

– У тебя сейчас кто-нибудь есть? – спросила она.

– Нет, – сухо бросил Ник.

Полуприкрыв глаза, Пенни медленно перевела дыхание. Так, значит, его любовница, Джордан Брэм, получила отставку. Почувствовав облегчение, она снова подняла голову. Ник с непроницаемым лицом стоял на прежнем месте, подобный ледяной скульптуре. Когда он шевельнулся, сердце Пенни заколотилось в груди, словно молот.

– Скажи, ты спишь, свернувшись калачиком перед камином, как Золушка? – лениво поинтересовался он.

– Нет. Ну… – натянуто поправила себя Пенни, – я спала здесь, перед камином, зимой, когда в спальне было слишком холодно.

Он медленно, словно боясь резким движением спугнуть ее, подошел к Пенни, которая словно одеревенела от напряжения. Только сейчас ее осенило, что это большая разница – скользнуть в постель спящего Ника и пригласить его к себе в спальню, когда он бодрствует и полностью контролирует себя.

– Ник…

– Молчи.

Он поднял указательный палец и с нежностью провел по ее приоткрытым губам. Пенни затрепетала от этого простого прикосновения, пробудившего голод, который она пыталась подавить все эти полтора года. Синие глаза с внезапным вызовом посмотрели в сухощавое лицо Ника.

– Я не позволю тебе снова сделать мне больно.

– А я никогда и не стремился причинить тебе боль, – прошептал Ник; в его черных бездонных глазах внезапно вспыхнули золотистые искорки. Но разве могло быть иначе, если он не любит ее? Он и теперь просит не любви, с грустью напомнила себе Пенни.

Ник обхватил сильными ладонями ее лицо и приблизил к своему. Когда его руки скользнули вниз по стройной спине, голова Пенни закружилась от предвкушения. Он нашел ее рот, и на какое-то бесконечное мгновение Пенни целиком отдалась на волю жестких, ищущих губ. Жадное возбуждение охватило тело. Она вцепилась руками в широкие плечи и прижалась к мускулистой груди, задыхаясь от нетерпения.

Ник опустил ее на что-то твердое. Пенни было безразлично на что. Единственное, что ею двигало, была неодолимая потребность оставаться физически связанной с ним. Один поцелуй – и Ник зажег в ней пожар. Сердце Пенни пустилось вскачь, когда он запустил пальцы в ее густые медно-ры-жие волосы и проник языком еще глубже. Вдруг Ник поднял голову.

– Проклятье, – пробормотал он, – ты на столе…

Ну и что? – прокричал нетерпеливый голос внутри нее. Едва Ник попытался отстраниться, Пенни решительно притянула его к себе. С хриплым одобрительным восклицанием Ник снова завладел ее ртом, а сильные руки скользнули за спину и легко подняли молодую женщину.

– Где спальня?

Пенни заморгала. Она пребывала в каком-то ином мире, где не существовало ни речи, ни рассудка. Ник толкнул локтем кухонную дверь.

– Спальня?

– Сначала направо… нет, сначала налево…

Каждая клеточка мозга протестовала против этой слабой попытки связно мыслить.

Ник провел кончиком языка по нежной внутренней поверхности ее губ, заставив Пенни содрогнуться от наслаждения.

– У тебя потрясающий рот, мой ангел.

Красные лучи заходящего солнца освещали маленькую неубранную комнату. Ник положил Пенни на край постели. Пристальным и страстным взглядом она наблюдала за ним. Волевое лицо с резкими чертами падавший в окно свет разделил на две половины, одна из которых находилась в тени. Глаза полночного цвета, прямой аристократический нос, твердая, мужественная линия подбородка.

Она следила за тем, как Ник сбрасывает великолепный пиджак, ослабляет узел галстука и стягивает белоснежную хлопковую рубашку. Он освобождался от каждого предмета одежды с таким же хладнокровием, с каким делал все. Однако Пенни обдало жаром, когда обнажились мускулистая загорелая грудь, покрытая завитками черных волос, гладкий плоский живот… Сила собственного желания потрясла ее.