Короткая рокировка - [49]

Снейп молчал и Гарри, глянув из-под ресниц, заметил, что профессор внимательно смотрит на него. Не разглядывает тело, а пытается поймать взгляд:

- Вы в порядке, Поттер? Посмотрите на меня, - наконец приказал он.

Гарри дернулся, но все же отважился поднять голову.

- Немедленно оденьтесь и объясните мне, что подвигло вас на подобную… выходку!

Юноша молчал, и тогда поднялся Снейп. Он подошел к Гарри, и, взяв его за подбородок, заставил посмотреть в глаза:

- Успокойтесь, Поттер. Объясните мне, зачем явились сюда и, возможно, мы сумеем с этим разобраться.

- Я уже ответил, сэр.

- То есть вы вообразили, что я с радостью на вас наброшусь? И именно потому у вас зуб на зуб не попадает?

Гарри молчал, но Снейп действовал исключительно безжалостно:

- Я жду ответа, Поттер.

Осознав, что в ближайшее время ничего не изменится, Гарри запаниковал и сделал единственное, что пришло ему в голову: шагнул к профессору и прижался к нему всем телом, надеясь, что мужчина хоть как-то на это отреагирует. Не дождавшись ответной реакции, он поднял руки, провел ладонями по груди Снейпа, ощущая тонкую ткань рубашки, но профессор только вздрогнул, не предпринимая никаких действий в ответ:

- Поттер, я последний раз спрашиваю, зачем вы это делаете? Мне прекрасно известно, что, будь вы в нормальном состоянии, ноги вашей тут не было бы, но, учитывая недавние события, я могу поверить, что вам плохо и вы боитесь одиночества. Для этого не нужно являться ко мне в подобном виде и пытаться залезть ко мне в постель. Если вы хотите поговорить, я вас выслушаю…

- Нет, - замотал головой Гарри, чувствуя, что еще немного и выдержка ему откажет. - Я хочу, чтобы вы…

Он не знал, как это сказать и едва не проговорил: «занялись со мной любовью», но это было слишком.

- Не заставляйте меня, вы ведь все прекрасно понимаете…

- Я понимаю, чего именно вы хотите, но вы не ответили, почему. Боюсь, вы и сами этого не знаете, так что сейчас заберете свои вещи и исчезните из моей комнаты. Немедленно.

- Я… - юноша передернул плечами, но стоять неподвижно было так холодно, а от Снейпа исходило тепло, и он прижался плотнее:

- Я не хочу вспоминать того, что было в камере. Мне плохо. Я не могу спать. Если вы прогоните меня, я рехнусь. Мне ведь было совсем не противно, когда вы меня поцеловали, и я подумал…

- Вы подумали, что сможете вытеснить один кошмар другим, и с поразительной наглостью решили, что я возьмусь избавить вас от воспоминания об изнасиловании, сделав примерно то же самое?!

- Он не… он ничего не сделал, только…

- Что - только, Поттер? - Снейп резко отстранил его и Гарри почувствовал, что его щеки пылают. Почему-то все время, пока он стоял, совершенно обнаженный, так стыдно ему не было.

- Только трогал и…

Пальцы Снейпа сильнее сжали его плечи, а потом профессор вдруг резко выпустил его и кивнул в сторону кровати:

- Ложитесь, Поттер, и перестаньте трястись.

Гарри вздрогнул, но надежда, что его все-таки не прогонят, мешалась с горьким осознанием: Снейп просто собирается воспользоваться им. Равнодушно, бесчувственно, исключительно потому, что он сам попросил. Но разве не этого он хотел? Пусть так, зато он не будет больше чувствовать на себе рук проклятого Упивающегося.

Юноша двинулся к постели, неуверенно откинул покрывало и нервно сглотнул, оглянувшись на Снейпа. Профессор будто забыл о нем: отошел к столу, педантично сложил бумаги, и Гарри, сообразив, что на него не смотрят, быстро забрался на кровать, улегшись на живот, и уткнувшись лицом в подушку, чувствуя напряжение во всем теле. Когда совсем близко раздались шаги, он замер, тщетно заставляя себя успокоиться. Настолько, насколько это вообще было возможно.

Снейп опустился рядом - кровать слегка скрипнула, простыня натянулась, а затем что-то звякнуло, и Гарри дернулся, когда на его спину полилась прохладная жидкость. По комнате распространился терпкий травяной запах, и почти сразу же Гарри ощутил уверенное прикосновение: руки Снейпа легли ему на плечи, принявшись медленно массировать скованные до боли мышцы.

- Расслабьтесь, Поттер, - ровно проговорил профессор, - я не собираюсь ничего с вами делать. Сейчас придете в себя и все забудете.

Гарри не сразу понял, о чем говорит Снейп, но даже когда смысл сказанного дошел до него, тревога не исчезла. Потребовалось несколько минут, в течение которых юноша внимательно прислушивался к себе, улавливая малейшие изменения в собственном восприятии, пока не убедился, что действия профессора не вызваны похотью. Это было странно, но, тем не менее, утешало.

Пальцы Снейпа продолжали равномерно разминать спину Гарри, неторопливо продвигаясь вниз, не пропуская ни одного участка. Оказывается, у него ныло все тело, просто до этого момента физическая боль демонстративно оставлялась без внимания, как не идущая ни в какое сравнение с душевной.

Через четверть часа он уже млел, полностью отдавшись во власть приятным ощущениям. Даже когда Снейп чуть передвинулся, а его ладони переместились на бедра юноши, тот не шевельнулся, только довольно вздохнул, крепче обхватив подушку. Профессор осторожно массировал его тело, и Гарри полностью расслабился, доверившись умелым рукам. Было настолько хорошо, что хотелось провести так целую вечность: чувствовать, как каждая мышца отзывается на касания Снейпа, как его руки скользят по бедрам, спускаясь ниже, потом - снова вверх, к пояснице, разминая, поглаживая и повторяя все с начала. Гарри не заметил, когда стал постанывать от удовольствия. По телу разливалось тепло, оно обволакивало, завораживало, делая кожу слишком чувствительной к прикосновениям. Движения Снейпа уже не усыпляли, теперь они напоминали неспешные ласки, вызывающие легкую дрожь возбуждения. Ладони скользнули по бокам, снова переместились на спину, напряжение, сконцентрировавшееся в паху, усилилось, и юноша едва не выгнулся, подчиняясь желанию устремиться навстречу терпеливым рукам.