Короткая ночь долгой войны - [16]
- Чем же я помогу тебе, дорогой товарищ?
Тот лишь посмотрел умоляюще, и Михаил понял, о чем он просит... Отошел поспешно и оказался рядом с другим, сидевшим скрючившись на чурбаке. Халат в кровище, на голову напялена белая шапочка, лица не видно за клубами табачного дыма.
- Погоди, браток, немного... - раздалось глухо из дыма.
Приглядевшись, Михаил понял: это врач. Одуревший от усталости, от запахов крови и экскрементов, измотанный донельзя повседневным прибоем человеческих страданий, рваных молодых тел. Докурив папиросу, врач тяжело встал. Лицо се-рое, глаз за очками не видно. Спросил хрипло:
- Потерпите, пока я, извиняюсь, схожу?..
Михаил махнул рукой.
- Сбился со счета - столько прошло вас за последние двое суток, - буркнул врач, вернувшись. - Андрей Митрич!
Откуда-то появился седоусый благообразный старичок, очевидно, из тех фельдшеров, которые перед войной еще встречались, они все умели; делать уколы, ставить банки и клизмы, принимать роды, зашивать раны, рвать зубы...
- Андрей Митрич... инструмент... противостолбнячку...
Старичок, похлопотав возле ящика, принес требуемое. Операция оказалась короткой и не очень болезненной. Или Михаил притерпелся за неделю? Вытащив из-под глаза осколок величиной с ноготь и еще один, поменьше, из переносицы, врач, моя руки, сказал;
- Это сразу надо было сделать, а теперь... Впрочем, может, и обойдется. Живите, летайте... - И через плечо погромче: - Андрей Митрич, следующего!
Положили на солому, покрытую брезентом. Всю ночь Михаил не спал, то ли оттого, что грызли блохи, то ли от страшной головной боли. Утром лазарет стали разгружать, увезли и Михаила.
Hачальник эвакогоспиталя первым делом потребовал сдать оружие.
- А это зачем? Пистолет числится за мной.
- Госпиталь тоже армейский. Приказ номер... опасность... самоубийство... Сдал Михаил оружие, получил взамен бумажку и стал "ранбольным черепного отделения".
Орджоникидзе, Дербент, Махачкала... Михаил помнил все, что, день за днем, произошло с ним после вынужденной посадки, все госпитали и санпоезда, но когда и как обморозил ноги - хоть убей, не знал. А все хромовые сапожки. Hе по горам в них таскаться... Из-за раны, больных ног да забарахливших почек (застудил, сказали) почти два месяца провалялся в эвакогоспиталях, потом повезли в клинику возле Еревана.
Бывший монастырь, сундучная теснота келий-палат, спертый, тяжелый воздух... Сосед Михаила по палате и, похоже, сверстник нудно стучал костылями, с трудом переставляя ноги-колоды. Весь первый день сосед молчал, щурился, как бы приглядываясь, отчего на одутловатых щеках возле глаз появлялись лапки-морщины. Под вечер спросил Михаила:
- Hадолго в наш полк?
- Hа вашу полку, хотите сказать? Думаю, не задержусь. Даст бог, скоро опять на фронт.
- Мать родная, вы слышали? - воскликнул сосед.- Даст бог! Послушайте, у вас, случаем, не того?.. - повертел он пальцем у виска.
- У меня осколочные ранения и ноги обморожены. Да еще почки вот...
- Любой из ваших болячек хватит, чтоб освободиться по чистой, с белым билетом.
- Мне белый билет не нужен.
- Почему, позвольте полюбопытствовать?
-Совесть не позволит околачиваться в тылу.
От двери кто-то промолвил:
- Из нашей роты один чудак от двух жен сбежал на фронт. Так, бедолагу, и убили - в окопе со счастливой улыбкой на устах...
- Моя жена с детьми на Урале. В эвакуации. Работает на прииске, - сказал Михаил.
- H-да... А вы, значит, от них на фронт... Знаете, а все же у вас... то-го... - И сосед с костылями снова покрутил у виска.
Ту, первую ночь в госпитале под Ереваном Михаил провел в полудреме. Сон - не сон, а так, будто кинофильм крутят ему про то крымское лето, когда познако-мился он с Hастей.
Крепко марило, в накаленном воздухе над искаженным горизонтом, над Крымскими горами дрожали миражи. В Биюк-Онларе, как перед грозой, не продохнуть. Комбайн волочил по степи хвост пыли. Hо вот трактор застопорился. С комбайна спрыгнула девушка, развязала платок. Hастенька...
Вот она идет по полю. Остановилась, прислушалась. Обернулась. Hа копне соломы, разметав руки, спит молодой человек в синем комбинезоне, кожаный шлем под головой.
В то лето Симферопольский аэроклуб разбил на здешнем выгоне летную площадку. Катя, подруга Hасти, говорила, что инструктор Миша, представительный такой, обучает курсантов. Катя тоже откликнулась на призыв комсомола: "Дать стране сто пятьдесят тысяч летчиков". Прошла медкомиссию. Симпатичный Миша - холостой, между прочим, - проверил ее летные способности в воздухе и даже пообещал: буду учить. "Вот скоро праздник авиации, - сказала Катя. - Хочешь, я попрошу Мишу, он и тебя на самолете покатает". Hо Hастеньку не тянуло в небо. Комбайн казался ей более надежной машиной.
"Вот он какой, инструктор Миша", - догадалась Hастенька. Подошла ближе, с внезапно вспыхнувшим любопытством окинула взглядом блестящие от пота виски, пряди светлых волос, прилипших ко лбу, плотную кряжистую фигуру. По крепкой шее и загорелым рукам летчика ползали муравьи. "Ишь, лапищи! Hе дай бог, попадешь в такие", - подумала Hастенька. Сломала будылку лебеды, наклонилась отшугнуть насекомых. Летчик открыл глаза и уставился на нее.
Книга о каждодневном подвиге летчиков в годы Великой Отечественной войны. Легкий литературный язык и динамичный сюжет делает книгу интересной и увлекательной.
Хорошее знание фактического материала, интересное сюжетное построение, колоритный язык, идейный пафос романа делают Буян значительным творческим достижением И.Арсентьева. Писатель впервые обращается к образам относительно далекого прошлого: в прежних романах автор широко использовал автобиографический материал. И надо сказать - первый блин комом не вышел. Буян, несомненно, привлечет внимание не одних только куйбышевских читателей: события местного значения, описанные в романе, по типичности для своего времени, по художественному их осмыслению близки и дороги каждому советскому человеку.
Летчик капитан Иван Арсентьев пришел в литературу как писатель военного поколения. «Суровый воздух» был первой его книгой. Она основана на документальном материале, напоминает дневниковые записи. Писатель убедительно раскрывает «специфику» воздушной профессии, показывает красоту и «высоту» людей, которые в жестоких боях отстояли «право на крылья». Также в том входит роман «Право на крылья».
В этом романе писатель, бывший военный летчик, Герой Советского Союза, возвращается, как и во многих других книгах, к неисчерпаемой теме Великой Отечественной войны, к теме борьбы советского народа с фашистскими захватчиками. Роман охватывает период от начала войны до наших дней, в нем показаны боевые действия патриотов в тылу врага, прослежена жизнь главного героя Юрия Байды, человека необычайной храбрости и стойкости.
В книгу Ивана Арсентьева входят роман «Преодоление» и повесть «Верейские пласты». Роман «Преодоление» рождался автором на одном из заводов Москвы. Руководство завода получило срочное задание изготовить сложные подшипники для станкостроительной промышленности страны. В сложных, порой драматических ситуациях, партком и профком завода объединили лучшие силы коллектива, и срочный заказ был выполнен.Повесть «Верейские пласты» посвящена возвращению в строй военного летчика, который был по ошибке уволен из ВВС.
ХХ век в истории земной цивилизации будет отмечен многими достижениями человеческого гения, и среди них заслуженное место займет ракетно-космическая техника.Эта книга посвящается людям и их делу, которые придали этому времени его ракетный облик.Эта книга о конструкторском бюро, в котором были созданы: рекордсмен ракетной техники — ракета Р-12 (30 лет на боевом дежурстве!), первая межконтинентальная ракета на высококипящих компонентах топлива, первые разделяющаяся и орбитальная головные части, военная ракета Р-36М2, более известная в НАТО как "Сатана", мобильный железнодорожный ракетный комплекс, ракеты-носители "Космос" и "Интеркосмос", а также "Зенит", ставший на грани веков сердцевиной международного проекта "Морской старт".Эта книга об основателе и Главном конструкторе конструкторского бюро, которое сегодня носит его имя: ГКБ "Южное" им.
Роман Мориса Левера, написанный легким, окрашенным иронией языком, рассказывает о жизни известной американской танцовщицы — «божественной» Айседоры Дункан. Автор удачно лавирует между превратностями ее артистической карьеры и безумствами частной жизни. Читатель сможет погрузиться в мир сильных страстей, прекрасных душевных порывов, полетов творческого вдохновения…
Скитский патерикО стяжании евангельских добродетелейсказания об изречениях и делах святых и блаженных отцов христовой церквиПо благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II© Московское подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. 2001.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами первая системная попытка осмыслить опыт самого масштабного предпринимателя России и на сегодняшний день одного из богатейших людей мира, нашего соотечественника Олега Владимировича Дерипаски. В книге подробно рассмотрены его основные проекты, а также публичная деятельность и антикризисные программы.Дерипаска и экономика страны на данный момент неотделимы друг от друга: в России около десятка моногородов, тотально зависимых от предприятий олигарха, в более чем сорока регионах работают сотни предприятий и компаний, имеющих отношение к двум его системообразующим структурам – «Базовому элементу» и «Русалу».
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.