Коронавирус. Жизнь после пандемии - [44]

Однако даже после нормализации экономической ситуации в стране многие люди так и не смогут восстановить свой прежний доход, а значит, и уровень прежнего потребления. И здесь круг замкнется: отсутствие возможности пользоваться услугами ударит по производству и сфере услуг. Если добавить примерно 7—10 миллионов потенциально безработных, то экономическая ситуация в России в этот период будет близка к критической.

Но и это не самый худший сценарий. Дело в том, что миллионы граждан России, как и в Европе, работают неофициально, в так называемой серой зоне. Сколько их? Существуют разные оценки количества таких работников – от 15 до 38 миллионов. Люди обеспечивают сами себя, не надеясь на государство, – это прекрасно! И все-таки проблема в том, что уволить таких работников значительно проще. Большинство таких рабочих мест приходится на средний и малый бизнес, поэтому они, как правило, не имеют особенных сбережений, а значит, потеря работы будет для большинства катастрофой.

В экспертной среде существует мнение, что российское государство принимает недостаточно мер реагирования на пандемию. Для сравнения: ЕС и США выделяют соответственно 1 триллион евро и 2 триллиона долларов для ликвидации последствий пандемии – 6,5 и 10,5 % от их ВВП. Россия собирается потратить на антикоронавирусные мероприятия около 1,4 % ВВП. Экономические перспективы ясно показывают, что 1,4 триллиона рублей явно не хватит на поддержку значительной части бизнеса и содержание миллионов временно неработающих граждан.

Недостаточность реагирования на появляющиеся экономические проблемы можно проиллюстрировать войной нефтяных цен между Россией и Саудовской Аравией. Из-за кризиса падение объемов мирового производства и резкое сокращение перевозок привело к перенасыщению мирового рынка предложением нефти. Возникла угроза серьезного падения цен на нефть и дополнительных экономических потерь для нефтедобывающих стран. Споры о том, надо ли дополнительно снижать добычу или нет, привели к разрыву соглашений между Россией и ОПЕК. В результате Саудовская Аравия объявила о наращивании своей добычи на 25 %, что привело к резкому снижению котировок на нефть. В марте РФ выступала против дополнительного снижения добычи. По мнению аналитиков, российская сторона посчитала, что коронавирусная эпидемия не окажет существенного влияния на мировое производство и что спрос на нефть не снизится настолько. Это оказалось серьезной ошибкой: дневное потребление резко сократилось – на 15 миллионов баррелей в сутки, и нефтяная промышленность оказалась в кризисе от потери спроса. Это нанесло ощутимый удар по российской экономике, зависящей от цены на нефть. В результате договоренность с крупнейшими игроками нефтяного рынка была достигнута. Ситуацию облегчило то, что саудиты сами крайне зависят от цен на нефть и нынешняя нефтяная война наносит им еще больший урон. По оценке Минфина, фактическая безубыточность торговли нефтью и нефтепродуктами сохраняется при цене за баррель российской нефти в размере 42,4 доллара. Соответственно и бездефицитный бюджет страны на 2020 год рассчитан исходя из этой цены. Но из-за нефтяной войны в начале апреля цена на российскую нефть обвалилась ниже 12 долларов за баррель. Это привело к огромным финансовым потерям.

А тем временем экономическая ситуация явно ухудшается: исходя из динамики электропотребления, уже к 30 марта экономическая активность в стране снизилась на 16 % в целом и на 22 % в Центральном федеральном округе.

Откуда брать дополнительные деньги? Бюджет не резиновый. Похоже, после окончания эпидемии нам грозит сокращение расходов на «социалку», образование, поддержку менее приоритетных секторов экономики, армию, дотации и так далее. Однако возможности перераспределения ресурсов весьма ограничены: опыт пандемии требует роста расходов на здравоохранение; регионы же задыхаются от недостатка средств, поэтому слишком сильно урезать дотации тоже опасно, особенно если учесть политические проблемы, связанные с национальными республиками, которые усилятся в случае «нарушения» федеральным центром «договоренностей». Следует также предположить, что расходы на правоохранительную деятельность будут расти.

Так или иначе, возможности у государства на купирование проблем, связанных с пандемией и карантином, будут сокращаться.

А траты-то государство ждут немаленькие! По приблизительным расчетам, за месяц изоляции предприятиям, чьи работники преимущественно ушли на карантин, для выплат обещанных зарплат предстоит потратить порядка полутора триллиона рублей, при этом потери от сокращения оборота и выручки могут составить до 5,5 триллиона рублей за тот же месяц. Где им искать деньги?

Что делать российской власти?

Судя по всему, после окончания карантина государству придется лезть в свои резервы, формирующиеся из тех же нефтегазовых доходов. По оценкам, этих сумм хватит, чтобы компенсировать потерю нефтяных доходов на долгий срок. Однако и здесь существует опасность значительного сокращения этих средств. Поскольку резервы размещены в иностранных облигациях, номинированных в соответствующих валютах, и в наличной иностранной валюте в банках, а из-за кризиса курс евро к доллару упал, подешевели и европейские облигации, в результате российские международные резервы сократились на 30 миллиардов долларов только за вторую неделю марта. Эти деньги были потеряны для экономики. Кстати, часть средств Фонда национального благосостояния России также размещена в иностранной валюте в иностранных банках.